Несколько раз

у умных вроде бы людей натыкалась на недоуменный вопрос - почему американцы поддерживают "цветные революции" в арабских странах, ведь очевидно же, что большинство там поддерживает исламистов, а с приходом к власти исламистов преумножится количество врагов США? Ведь с вменяемым диктатором куд легче договориться, чем с невменяемым народным правительством.

Почему-то людям не приходит в голову адын простой вэщь: эти вменяемые диктаторы ДЕЙСТВИТЕЛЬНО могли достать свой народ так, что народ их больше не захотел.

Ну черт возьми, достал же к 17 году всех царь Николай. Безо всяких твиттеров и "вашингтонского обкома".

АПД. Я чувствую себя непонятой.

Какие результаты у этого процесса - вопрос вообще второй, если не третий. Для начала ответьте мне на первый: почему люди не верят, что сам народ может преисполниться отвращением к диктатору?
Я вот, например, испытываю к Януковичу совершенно искреннее отвращение. Мне за него никто не заплатил и твиттер я не читаю. Почему я должна подозревать неискренность в миллионах сограждан? Что, Янукович или Каддафи - не те люди, которых можно ненавидеть без посторонней помощи, по зову сердца? Помилуйте, даже Иисуса Христа куча народу ненавидела искренне, а не по просьбе "римского обкома". Кольми паче любого из нас, грешников, особенно же грешника при власти, сидящего на высоком месте, чьи грехи видны всем.

Потребовался еще один апдейт. Ребята, что там думают себе американцы, меня нафиг не интересует. Когда заинтересует, я спрошу у американцев. Меня интересует, почему конкретно жители наших широт так убеждены в том, что просто так, бесплатно, никто на зарвавшегося политика не разозлится.

Почему я не поэт

Что мне нравится у Медведева - это неожиданная, и временами просто блестящая рифмовка. Одна из моих постоянных проблем со стихотворными переводами заключается в том, что мне приходят в голову только банальные рифмы. До "любовь-кровь-морковь" я, конечно, не опускаюсь, но в целом оригинальностью не блещу.

Рифмовкам Медведева лютобешено завидую.

К нижесказанному

Что еще меня удивляет у человечестве в целом - так это следующий феномен.

Вот есть некая страна. В этой стране государственный строй испортился, кажется, до края. Элита отличается жадностью, подлостью и безответственностью, народ ничуть не лучше - судя по тем его представителям, которым удается просочиться в элиту.

Верхи не могут, низы не хотят. Начинается революция. Жадную, безответственную и подлую элиту сметают, и на ее место выдвигают... батюшки-светы, упырей, которые в сто раз хуже, чем была та элита.

Ну согласитесь, что Николашка со всеми его художествами против большевиков - все равно что плотник супротив столяра. И что гоминьдановцы, нанимавшие бандюков, чтобы разобраться с лидерами профсоюзов, просто невинные детки по сравнению с товарищем Мао и Ко. А уж американские оккупанты в сравнении с корейскими коммунистами - ваще архангелы.

Но это еще не все. В принципе можно понять, почему нация, измученная четырьмя годами "империалистической" войны и тремя - гражданской, была готова хоть на Ленина, хоть на Троцкого, хоть на черта. Я уж не говорю про китайцев, воевавших без продыху с 1912 по 1947. Но блин-тарарам, с этими упырями не просто смирились от бессилия - их, сцуко, ПОЛЮБИЛИ.

Вот что за пределами понимания.

Философскоэ. Чтоб не пропало

Ну что, контрольное время, я считаю, прошло, а ответ на вопрос "так чем все-таки убийство по государственным соображениям лучше убийства по личным мотивам" не получен. Так что я осмелюсь озвучить свою версию.

Обыватель вообще не любит задумываться над этим вопросом. Потому что ответ на него очень неприятный: а ничем. Более того: первое много хуже второго.

Начнем от яйца. Каждому понятно, что если любой человек по любому поводу будет хвататься за дубинку, жить станет очень сложно. Поэтому общество всячески ограничивает произвол отдельных лиц. Конечно, в меру своих возможностей - тут все зависит и от общества, и от этих самых отдельных лиц. Но в целом картина именно такова: даже в анархическом обществе древней Исландии право частного лица на насилие (очень широкое не только по сегодняшним, но и по тогдашним меркам) ограничивалось, и того, кто преступал предел, объявляли вне закона, после чего каждый желающий мог с ним сделать что угодно.

Чтобы ограничить насилие частных лиц, создается аппарат государственного/общественного насилия. Люди делегируют отдельным лицам и организациям - царям, полководцам, армии, милиции - творить насилие от своего имени. Это решает ряд проблем:

- освобождает людям время и средства. Можно спокойно заниматься своим делом, не тратя жизнь на овладение воинскими искусствами, а кровно заработанное - на вооружения;
- дает защиту слабым, которые не могли бы получить справедливость, если бы пришлось добывать ее своими руками.

Но это и создает проблемы. Собственно, одну, но глобальную проблему: кто будет сторожить сторожей? Как справиться с аппаратом государственного насилия, который вышел из-под контроля?

Практика показывает: никак. "Хороший, плохой - главное, у кого ружье". Ружье у них. Финита.

Когда Гисли, сын Кислого, переступает предел, собирается шобла и вваливает Гисли, сыну Кислого, по самое не могу.
Когда к власти приходит партия большевиков и начинает строить кровавую утопию - не находится в стране шоблы, которая могла бы ей ввалить.
Когда кардинал Дорак решает для благо гусударства устроить в столице небольшую резню - нет в стране шоблы, чтобы ввалить Дораку. Точнее, шоблы есть - но стараниями Дорака они разрознены и враждуют.
Когда Алва начинает размахивать сабелькой и убивать по принципу "да не нравишься ты мне и все" - его тоже некому остановить.

Дик Окделл зарезал Катарину - Карваль нашел Окделла и убил как нефиг делать.
Рокэ Алва по идиотским соображениям уничтожил несколько тысяч человек - кто остановит Рокэ Алву?

Но аппарат насиия не выходит из-под контроля сам по себе. К тому есть предпосылки, и главная из них - то, что составляют этот аппарат и возглавляют его люди у которых есть... правильно, свои частные интересы.

Частный интерес дома Алва - как можно дольше удерживать Талиг в состоянии войны со всеми, либо же такого мира, который готов в любую минуту взорваться войной. Ибо на этом зиждется власть дома Алва: пока идут войны, нужны полководцы. На том зиждется благосостояние дома Алва: можно без конца жиреть на морских пошлинах.

Что мы имеем в результате? Те же яйца, вид сбоку: частные интересы Алва - на сей раз отстаиваемые уже при помощи всего аппарата государственного насилия.
Вот почему государственное насилие хуже: в конечном счете оно - все то же самое частное насилие, только многократно раздутое в размере.
Государственное насилие всегда опаснее, жертвы его всегда более многочисленны, приносимые им беды неисчислимы.

Обыватель боится этой мысли, потому что она разрушает иллюзию защищенности. Держа ее в голове, нельзя спокойно спать в уверенности, что завтра с тобой ничего не случится.
Обыватель на стороне Алвы - ну а что Алва не поторопится во время следующей резни спасать обывателя, так об этом обыватель старается не думать - он старается думать, что в следующей резне его попросту не тронут, ибо за что? Он лоялен, смирен и тих.

Опять медвежее

Только что расшифровала все аллюзии и поняла, о чем это:

Бризы Атлантики целовали
Руки, горящие на штурвале.
Под Антуаном - синее море и облака.
Вдаль, над плечом - не встречен, не найден -
В небе летит пылающий Лайтинг,
Краткий сигнал, последний привет на всех языках.

Плакала минут десять.

Ни дня без Иссы

うかれ猫狼谷を通りけり
ukare [neko] ôkami tani wo tôri keri

Шалый от любви,
Кот и через волчий дол
Мчится напрямик.