
"У меня секретов нет - слушайте, детишки"(с) Маяковский
Я безусловно признаю и уважаю личные неимущественные авторские права, которые включают в себя:
* право признаваться автором произведения (право авторства);
* право использовать или разрешать использовать произведение под подлинным именем автора, псевдонимом либо без обозначения имени, то есть анонимно (право на имя);
* право обнародовать или разрешать обнародовать произведение в любой форме (право на обнародование), включая право на отзыв, право на защиту произведения, включая его название, от всякого искажения или иного посягательства, способного нанести ущерб чести и достоинству автора (право на защиту репутации автора).
Я с величайшим недоверием отношусь к тому, что называется "исключительным правом на произведение". Потому что смысл этого исключительного права в том и состоит, что организация, владеющая доступом к средствам массового копирования и распространения произведений, ЛИШАЕТ автора права распространять собственное произведение, заплатив ему за это энную сумму денег, и сама занимается распространением, иногда делясь с автором прибылью, а иногда - нет.
В древнем мире и в средние века авторское право существовало ТОЛЬКО в первом смысле слова. И нарушить его можно было только выдавая чужие произведения за свои (плагиат) либо лишая автора права тиражировать собственные произведения (цензура).
С появлением книгопечатания появилось авторское право в том смысле, в котором говорят о нем сегодня, авторское право в значении "исключительного права на произведение". Правда, ни Гутенберг, ни Фэн Мэнлун не додумались лишать авторов возможности печататься у других издателей. Но с превращением книгопечатания в бизнес отстаивание авторского права сделалось отстаиванием права книгоиздателя на УТП (уникальное торговое предложение).
Развитие цифровых технологий привело к тому, что автор получил доступ к неограниченному и бесплатному тиражированию своего произведения, и это подорвало бизнес организаций-распространителей - уже не только книгоиздателей, но и издателей аудио и видеопродукции, программ и многого другого.
С точки зрения АВТОРСКОГО права прямой доступ к средствам тиражирования - это, несомненно, гуд. Но нет добра без худа: доступ к средствам тиражирования получили не только авторы, но и те, кто тиражируют, а авторам не платят, сиречь пираты.
Мы снова оказались в ситуации средневековья, когда, с одной стороны, менестрель был свободен как птица, и никто нему не вправе был указывать "ты этого не пой, это неформат", а с другой - песню могли послушать, ее мог исполнить кто угодно другой, и нифига за это не заплатить. Это нам, конечно, обидно, мы привыкли, что хоть немного - да платят.
Лично меня такая ситуация не очень задевает - мне никогда не платили столько, чтоб на это можно было жить. И с мыслью о том, что столько никогда и не будет, я свыклась. Это капитализм, детка. Издатель работает не для того, чтоб сделать богатой _тебя_, он работает для того, чтоб сделать богатым _себя_. Я с издателем играю честно: в договоре есть пункт о том, что я не занимаюсь распространением своих книг - и я его соблюдаю в течение указанного в контракте срока. Но с другой стороны, я не волнуюсь о прибылях издателя, потерянных благодаря пиратам. Мне ни разу не платили столько, чтоб я по этому поводу волновалась. Эмиль Брагинский сказал как-то Яну Валетову: "В нашем деле пробивается один из сотни. Ян, ты готов быть 99-м?" Когда я закончила свою первую книгу, я для себя решила, что готова быть 99-й, 98-й, 97-й и далее по списку. Я занимаюсь этим не ради денег и бессмертной славы, а потому что у меня есть что сказать людям.