Первушина пришла к Мэриксмас обсудить мою статью о толерантности ко злу

http://maryxmas.livejournal.com/4446799.html
Налетай! Не каждый день на медицинскую дискуссию приходит холерный вибрион.

Пасхальный наброс-2

Часть вторая

Вместо эпиграфа
Господа! представление кончилось! Добродетель нака… тьфу бишь! порок наказан. А добродетель торжес… да где ж тут добродетель-то!
— М. Е. Салтыков-Щедрин, «Смерть Пазухина»

В прошлый раз я на прощание ошарашила народ тезисом «РУССКАЯ КУЛЬТУРА ТОЛЕРАНТНА КО ЗЛУ, ПОТОМУ ЧТО ПЛОХО ПОНИМАЕТ ДОБРО».
Сейчас я попробую доказать этот тезис.
Вот ведь интересно – я ждала-ждала, когда меня в комментах спросят: а что такое хороший человек-то? Как ты его определяешь, Оля? Где мерка того, кого считать хорошим, кого плохим, а кого ничего так, нормальным?
Не спросили.
То есть, «хороший человек» – это такая интуитивно понятная штука, как интерфейс айфона, что ли? Так ведь нет. Иначе не было бы такого разброса мнений по этому вопросу.
Давайте для простоты так: хороший человек – это тот, кто:
А) активно творит добро;
Б) активно сопротивляется злу.
Примечание 1. Не обязательно или/или, можно и/и.
Примечание 2. Воздерживаться от зла в ситуациях, когда воздержание от него требует серьезной личной жертвы – это категория Б. Дядя Том, которого побои не могут заставить ни стать надсмотрщиком, ни выдать беглянок, – активно сопротивляется. Мученичество – активное сопротивление.
Примечание 3. Под активным деланием добра тут понимается самый утилитарный смысл: голодного накормить, с бедным поделиться, больного и узника посетить, ослабевшего поддержать, плачущего утешить и так далее.

Если человек ограничивается тем, что не пинает собак, то он идет как «ничего, нормальный».
Теперь вернемся к русской литературе. То есть, сначала вообще к литературе.

( Ооооочень многа буков )