![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
Apr. 5th, 2008
(no subject)
Apr. 5th, 2008 02:25 pmИз всех человеческих пороков мэ особенно чувствительны к несправедливости. Если в некоей локации несправедливость превышает градус терпения мэ - он уходит, и тогда в локации падает урожай, начинается падеж скота и прочее.
Если безобразие имеет место быть в государственных масштабах, хиреть и умирать начинает птица Киши. Ее смерть влечет за собой большие бедствия: мор, глад, засуху и т. д.
Есть один способ отсрочить - но не отменить - гибель или уход местного мэ: доброволец должен принять на себя последствия несправедливости. То есть, оптимальным вариантом является устранение несправедливости как таковой: помилование неправедно осужденного, возврат отнятого и пр. - но если это по ряду причин невозможно, доброволец может принести такую жертву.
Штука в том, что это право есть не у каждого, а только у жрецов мэ. Жрец принимает на себя несправедливость, которая могла бы убить мэ. Отказать ему в реализации этого права - значит с вероятностью 9 из 10 обречь округу на запустение и гибель. Либо ты ликвидируешь несправедливость, либо обрекаешь на гибель мэ, либо казнишь жреца - такой вот выбор стоит перед правителем, если жрец пришел к нему с этой заявой.
Иногда поздно пить боржом (например, неправедно осужденный человек _уже_ убит/казнен), жрец опоздал - но в этом случае он все равно должен сделать заяву, чтобы ликвидировать последствия совершенной несправедливости, смерть мэ. В этом случае мэ спасет только смерть жреца. И дело тогда принимает очень крутой оборот: правитель, который допустил смерть жреца, практически не имеет люфта на "необходимое зло" - ближайший косяк убьет мэ.
В принципе запустение места и даже гибель державы обратимы: погибшая птица Киши может возродиться, как и мэ любого уровня (кроме Зверя: что будет, если убить Зверя, никто не знает - до такой ручки еще никто свою страну не доводил). Нужно только стараться жить по совести. Так было с несколькоим державами - они приходили в запустение, император умирал (смерть птицы Киши аннулирует бессмертие всех сановников и императора), наиболее ответственные и компетентные люди собирали из обломков то, что осталось, птица Киши возрождалась из сердца священного дерева, избирала и наделяла бессмертием нового императора, тот подбирал сановников - и, как правило, за периодом упадка следовал период процветания, потому что те, кто еще помнил безобразия времен разрухи, старались жить по принципу "лишь бы не было войны" и не борзели. Разбежавшийся по соседним державам народ тоже потихонечку подтягивался, начинал возделывать поля; организуясь в отряды самообороны, гонял хоммэ, призывал мэ; мэ возрождался, приносил округе порцию благодати, в общем, жизнь налаживалась. Но сами понимаете, как это бывает - hearts of men are easily corrupt, поэтому на пике расцвета народ начинает расслабляться, чиновники потихоньку взятки берут, правители начинают роскошествовать и увеличивать налоги, народ начинает припрятывать добро... В общем, возвышение той или иной державы сменяется спадом - а то, что спады и пики не совпадают по фазе, обеспечивает общую устойчивость системы и выживаемость народа - из коллапсирующего государства люди бегут в соседнее, процветающее - а еще лучше, возрождаюющееся, где нужны рабочие руки и головы...
Ну, в общем, всем уже понятно, к чему я клоню - Срединное Царство миновало пик своего благополучия...
Если безобразие имеет место быть в государственных масштабах, хиреть и умирать начинает птица Киши. Ее смерть влечет за собой большие бедствия: мор, глад, засуху и т. д.
Есть один способ отсрочить - но не отменить - гибель или уход местного мэ: доброволец должен принять на себя последствия несправедливости. То есть, оптимальным вариантом является устранение несправедливости как таковой: помилование неправедно осужденного, возврат отнятого и пр. - но если это по ряду причин невозможно, доброволец может принести такую жертву.
Штука в том, что это право есть не у каждого, а только у жрецов мэ. Жрец принимает на себя несправедливость, которая могла бы убить мэ. Отказать ему в реализации этого права - значит с вероятностью 9 из 10 обречь округу на запустение и гибель. Либо ты ликвидируешь несправедливость, либо обрекаешь на гибель мэ, либо казнишь жреца - такой вот выбор стоит перед правителем, если жрец пришел к нему с этой заявой.
Иногда поздно пить боржом (например, неправедно осужденный человек _уже_ убит/казнен), жрец опоздал - но в этом случае он все равно должен сделать заяву, чтобы ликвидировать последствия совершенной несправедливости, смерть мэ. В этом случае мэ спасет только смерть жреца. И дело тогда принимает очень крутой оборот: правитель, который допустил смерть жреца, практически не имеет люфта на "необходимое зло" - ближайший косяк убьет мэ.
В принципе запустение места и даже гибель державы обратимы: погибшая птица Киши может возродиться, как и мэ любого уровня (кроме Зверя: что будет, если убить Зверя, никто не знает - до такой ручки еще никто свою страну не доводил). Нужно только стараться жить по совести. Так было с несколькоим державами - они приходили в запустение, император умирал (смерть птицы Киши аннулирует бессмертие всех сановников и императора), наиболее ответственные и компетентные люди собирали из обломков то, что осталось, птица Киши возрождалась из сердца священного дерева, избирала и наделяла бессмертием нового императора, тот подбирал сановников - и, как правило, за периодом упадка следовал период процветания, потому что те, кто еще помнил безобразия времен разрухи, старались жить по принципу "лишь бы не было войны" и не борзели. Разбежавшийся по соседним державам народ тоже потихонечку подтягивался, начинал возделывать поля; организуясь в отряды самообороны, гонял хоммэ, призывал мэ; мэ возрождался, приносил округе порцию благодати, в общем, жизнь налаживалась. Но сами понимаете, как это бывает - hearts of men are easily corrupt, поэтому на пике расцвета народ начинает расслабляться, чиновники потихоньку взятки берут, правители начинают роскошествовать и увеличивать налоги, народ начинает припрятывать добро... В общем, возвышение той или иной державы сменяется спадом - а то, что спады и пики не совпадают по фазе, обеспечивает общую устойчивость системы и выживаемость народа - из коллапсирующего государства люди бегут в соседнее, процветающее - а еще лучше, возрождаюющееся, где нужны рабочие руки и головы...
Ну, в общем, всем уже понятно, к чему я клоню - Срединное Царство миновало пик своего благополучия...
В теме по Ефремову сообщение Бисея
Apr. 5th, 2008 03:16 pmhttp://www.kulichki.com/tolkien/forum/showthread.php?s=&postid=90156#post90156
меня нексколько задело. За державу, как говорится, обидно стало. Встал вопрос - а чем мы, про большому счету, хуже этих самых Эргов Нооров да Фаев РОдисов, что их сравнивают с дельфинами, а нас с червями навозными?
Ну, если исключить скульптурныя формы и высокопарныя речи - чем, по большому счету? Что такого особенного они совершают, в чем превосходят нас, если убрать поправку на техническую оснащенность и неуязвимость?
Говоря "мы", я имею в виду не социум в целом - а полсотни людей, которых я знаю и уважаю достаточно, чтобы числить в друзьях. Да, социум у нас в целом вполен паскудный, местами даже тормансианскому не уступит - но знаете, в социуме, описанном Ефремовым, любой дврак может быть хорошим. А люди, которых я знаю, остаются хорошими даже под аццким личным и социальным прессингом. То, что земляне у Ефремова рассматривают как аххуенные жертвы со своей стороны - они совершают просто по ходу жизни. Так почему же не петь славу им, простым жителям Торманса? Почему нужно непременно снизу вверх смотреть на публику со звезд, которой ее совершенства не стоили и десятой доли усилий, которых требует сейчас от нас обычная добродетель?
меня нексколько задело. За державу, как говорится, обидно стало. Встал вопрос - а чем мы, про большому счету, хуже этих самых Эргов Нооров да Фаев РОдисов, что их сравнивают с дельфинами, а нас с червями навозными?
Ну, если исключить скульптурныя формы и высокопарныя речи - чем, по большому счету? Что такого особенного они совершают, в чем превосходят нас, если убрать поправку на техническую оснащенность и неуязвимость?
Говоря "мы", я имею в виду не социум в целом - а полсотни людей, которых я знаю и уважаю достаточно, чтобы числить в друзьях. Да, социум у нас в целом вполен паскудный, местами даже тормансианскому не уступит - но знаете, в социуме, описанном Ефремовым, любой дврак может быть хорошим. А люди, которых я знаю, остаются хорошими даже под аццким личным и социальным прессингом. То, что земляне у Ефремова рассматривают как аххуенные жертвы со своей стороны - они совершают просто по ходу жизни. Так почему же не петь славу им, простым жителям Торманса? Почему нужно непременно снизу вверх смотреть на публику со звезд, которой ее совершенства не стоили и десятой доли усилий, которых требует сейчас от нас обычная добродетель?
http://alex-rozoff.livejournal.com/23242.html
Почему смешно? Нет, там каждая фраза с самого начала - перл, и вся статья в целом - двухметровое перловое ожерелье. Но оно нанизано при этом на восхитительный логический глюк:
"Никакая этика не обладает самостоятельной ценностью. Она предназначена для того, чтобы обеспечивать практические цели людей: их стремление к свободе, безопасности, благополучию и счастью".
Хохма в том, что из перечисленных категорий как минимум две - свобода и счастье - относятся к философским, являются частью т. н. "системы ценностей", которая _вторична по отношению к этике_. То есть, человек не этический свой кодекс строит, исходя из своегоп онимания свободы и счастья - а наоборот, свободу и счастье понимает так, как велит ему впитанная с детства либо избранная самостоятельно система ценностей.
Таким образом, фраза номер 1 - "Никакая этика не обладает самостоятельной ценностью" полностью и целиком обессмысливает фразу номер 2 - поскольку стремление человека к свободе и счастью немыслимо вне рамок определенной этической системы, которая -первична_ по отношению к ним. Чтобы стремиться к свободе и счастью, человек должен для начала следоовать этической системе, которая выдвигает свободу и счастье в качестве существенно важных ценностей.
Подмена миленькая. Говорится "Никакая этика не обладает самостоятельной ценностью", подразумевается - "кроме моей, которую я вам сейчас втюхиваю".
Почему смешно? Нет, там каждая фраза с самого начала - перл, и вся статья в целом - двухметровое перловое ожерелье. Но оно нанизано при этом на восхитительный логический глюк:
"Никакая этика не обладает самостоятельной ценностью. Она предназначена для того, чтобы обеспечивать практические цели людей: их стремление к свободе, безопасности, благополучию и счастью".
Хохма в том, что из перечисленных категорий как минимум две - свобода и счастье - относятся к философским, являются частью т. н. "системы ценностей", которая _вторична по отношению к этике_. То есть, человек не этический свой кодекс строит, исходя из своегоп онимания свободы и счастья - а наоборот, свободу и счастье понимает так, как велит ему впитанная с детства либо избранная самостоятельно система ценностей.
Таким образом, фраза номер 1 - "Никакая этика не обладает самостоятельной ценностью" полностью и целиком обессмысливает фразу номер 2 - поскольку стремление человека к свободе и счастью немыслимо вне рамок определенной этической системы, которая -первична_ по отношению к ним. Чтобы стремиться к свободе и счастью, человек должен для начала следоовать этической системе, которая выдвигает свободу и счастье в качестве существенно важных ценностей.
Подмена миленькая. Говорится "Никакая этика не обладает самостоятельной ценностью", подразумевается - "кроме моей, которую я вам сейчас втюхиваю".