![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
Великие умы мыслят сходно
Feb. 13th, 2008 08:51 amhttp://ivanov-petrov.livejournal.com/857411.html
http://ivanov-petrov.livejournal.com/860758.html
http://ivanov-petrov.livejournal.com/861166.html
А теперь - маленький тизер из романа "Многократное просветление"
Я знаю, что сейчас люди – обычные, простые люди – живут хорошо, как никогда. Все сыты, одеты и обеспечены жильем, причем по таким стандартам, какие еще в недавнем прошлом считались недостижимыми. Вся тяжелая и грязная работа делается роботами (еще одно предсказание фантастов– ура, ура! – сбылось). Политический сыск, казни, пытки, тайные убийства – этого нет. Принципы демократизма – соблюдаются как никогда: в эйгикай имеет право принимать участие каждый, кто в силах прочесть законопроект и правильно проделать последовательность действий при голосовании. В общем-то, даже на чтение мало кто тратит время. Свобода слова? Ну, чтоб совсем ничего не запрещали – так не бывает, высказывания с преступными призывами могут привести автора на принудительное излечение. Но для этого надо сильно постараться, чтобы на тебя обратил внимание социальный контроль. Экология – что ж, деды сохранили все, что не изничтожили под корень прадеды. Мы и гадим существенно меньше, чем предки, и за собой убираем гораздо тщательнее. Здоровье у нас, конечно, не железное – наследственность нам портили веками, за два-три поколения этого не искоренить, но почти все пугала прошлых столетий – ВИЧ, рак, гепатит Д – отошли в область преданий. Люди в основном здоровы, спортивны, подтянуты. Врачи, чтобы не маяться от безделья, с каждой депрессией носятся как с писаной торбой. Самореализация? Сколько влезет. В кои-то веки перед нами общество неограниченных возможностей. Представитель даже самой низкой потребительской категории может при помощи сикэна ощутить себя хоть самим Господом Богом. Да, конечно, это виртуальная самореализация – но и для реальной возможностей море. Все получают образование одного – и притом первоклассного – уровня. Доступ к знаниям не ограничен ничем, кроме желания самого ученика. Возможность найти, выбрать, создать себе интересную работу не ограничена ничем, кроме твоих способностей. Кастовое, классовое, расовое, половое деление в этой сфере полностью отсутствует – you could be everything you want to be.
Если бы я писал не хронику, а фантастику и жил лет двести назад, я бы обязательно намекнул, что в этой благодати что-то не так. Что под каким-то цветком непременно скрывается змея (не желая присваивать чужую славу, я отсылаю вас к автору метафоры – Иван Ефремов; в моём замке Эшера ему отведены целых два зала, сходите, не пожалеете!).
Но поскольку я не фантаст, а сугубый реалист, я никаких тонких намёков делать не буду, а прямо скажу, где зарыта собака: уровень амбиций большинства людей не соответствует уровню их способностей. В старые недобрые времена люди могли проклинать за свои неудачи богачей и знать, церковь, капиталистических акул, социалистических бюрократов, список можете продолжить сами. В очень длинном ряду случаев эти упреки были справедливы. Но в наше время на искусство и вообще творчество (в самом широком смысле слова) никто не давит сверху. Проклинать некого – кроме себя и другого своего такого же. Мы не придавлены крышкой - но стиснуты с боков так, что ни вздохнуть, ни пукнуть. Иногда кого-то, как меня, выпихивает наверх, и в значительной степени это воля случая, нежели собственные усилия самого человека. Потому что усилия эти прилагают в той или иной степени все, и каждый, продираясь кверху, притапливает тех, кто рядом и тянет за штаны тех, кто повыше – в результате чего сумма вектора остается равной нулю, и движение амата в собственном соку остается хаотично-броуновским. Один из создателей поп-арта Энди Уорхол сказал, что в будущем каждый человек получит свои 15 минут славы. Вот оно, это будущее. Одно из популярнейших сетевых шоу так и называется – «15 минут славы». И каждый из нас, глотнувших эти 15 минут славы, тут же начинает понимать, что это чертовски мало.
В старинных книгах я читал о пытке, которой подвергали людей при особо паскудном режиме: их загоняли в камеру так тесно, что никто не мог даже сесть – и лишь одно крохотное оконце было открыто в этой камере. Если заключённые имели хоть сколько-нибудь взаимовыручки – они постоянно толкались и перемещались, чтобы каждый мог ненадолго оказаться у окна и глотнуть свежего воздуха – а потом отойти от окна и уступить место следующему, а самому вновь начать дышать «потной спиралью». Вот эти «15 минут славы» - они как глоток воздуха в той камере. А потом опять ныряй в темноту заурядности – и чем она плотнее, тем большим издевательством будет глоток воздуха.
Каждый из нас в глубине души ненавидит про так же сильно, как желает стать про. Хороший тон, принятый между нами, призывает вслух презирать про и заявлять, что никто из нас не про-дастся ни за какие деньги, но единственный человек, который на деле, а не на словах отказался от возможности стать про – причем совершенно непринужденно, безо всякой аффектации – это Кей, ключик, герой моего романа. Кончил он плохо, потому что такие люди по самой своей природе не могут кончить хорошо. Что до меня, то я, едва передо мной замаячила возможность роста в потребительской категории – отдался сразу же, безоговорочно.
Итак, назрел момент объяснить тебе, невозможному читателю прошлого, что такое амата и про. Читатель будущего это знает, потому что в его мире, как я думаю, ничего не изменилось, и сам он принадлежит к какой-либо из этих двух категорий, но у тебя, читатель прошлого, могут возникнуть вопросы. Вполне возможно, что ты рисуешь себе общество из двух открытых или закрытых каст, одно из тех, что описывали в утопиях и антиутопиях современные тебе фантазеры. Проло и партийцы, морлоки и элои, джи и кжи – читатель, забудь. Все очень просто, и если ты лингвистически одарен, ты уже понял: амата – любители, про – профессионалы. Более ничего. Мы различаемся лишь тем, что амата не могут содержать себя за счет кёми – «интереса». Им нужна хатараки – работа, вся суть которой заключается в трёх элементах, из которых состоит иероглиф «работать»: человек, тачка, сила. Нет, работа не тяжелая и не изнурительная – четыре часа присмотра за ботами или чего-то в этом духе. Этого достаточно, чтобы оправдать всё, что общество в нас вкладывает – питание, кров, медицинское обслуживание, образование, доступ к информации. Но интереса в ней не больше, чем в силовом катании тачек, и выполняют ее амата зачастую неважно, и меняют часто.
Есть еще байто – так называют свои халтурки те, кто продолжает учиться или работает на двух работах ради повышения потребительской категории. Еще человек говорит байто, если ему стыдно признаться – в первую голову самому себе – что он делает хатараки. О, нет, я не работаю – занимаюсь искусством и так, подрабатываю.
Если кто и работает до седьмого пота, до инфарктов и нервного истощения, нарушая все нормы трудового законодательства – так это как раз про. Потому что половине из них до смерти интересна сама их работа, а другой половине – гонка по потребительской лестнице. Про выполняют работу, которая аматорства не терпит: медицина, преподавание, наука и, естественно, искусство. Государственная служба, само собой, тоже входит в категорию профессиональных работ. Как правило, туда идут те выходцы из про, кому не хватает ума или таланта на что-нибудь более творческое, а амбиции семьи не позволяют опуститься до уровня аматорства. Ну что ж, есть и такой способ приносить пользу.
Но рабочих мест, требующих про, не хватает, и с каждым годом становится всё меньше. Раньше, рассказывала мне бабушка, диплом одной из высших школ категории Е гарантировал попадание в про. Сейчас гонка продолжается и на выходе из престижного университета. На пятом курсе, готовя диплом бакалавра, я постоянно слышал разговоры однокашников, сдающих на магистра – кто из них куда пойдет стажером иди волонтером, за бесплатно, просто в надежде, что его там наймут. И тут же начиналось: а вы слышали, Такой-то стажируется уже семь лет, вот не дай бог так попасть... А Такая-то сделала ошибку в отчёте, ее уволили, и она уже пять лет амата, не может никуда пристроиться... А Тот – покончил с собой, а Этот спился, или это тот же Тот, который сначала спился, а потом покончил с собой, я не помню, но в общем это и неважно. Однажды я понял, что свихнусь от таких разговоров, если буду выслушивать их еще хотя бы один день. Сойду с ума, как мартовский заяц. Если заканчивать эти тараканьи бега, если сходить с дорожки – то сейчас, когда ты на нее и не вышел.
http://ivanov-petrov.livejournal.com/860758.html
http://ivanov-petrov.livejournal.com/861166.html
А теперь - маленький тизер из романа "Многократное просветление"
Я знаю, что сейчас люди – обычные, простые люди – живут хорошо, как никогда. Все сыты, одеты и обеспечены жильем, причем по таким стандартам, какие еще в недавнем прошлом считались недостижимыми. Вся тяжелая и грязная работа делается роботами (еще одно предсказание фантастов– ура, ура! – сбылось). Политический сыск, казни, пытки, тайные убийства – этого нет. Принципы демократизма – соблюдаются как никогда: в эйгикай имеет право принимать участие каждый, кто в силах прочесть законопроект и правильно проделать последовательность действий при голосовании. В общем-то, даже на чтение мало кто тратит время. Свобода слова? Ну, чтоб совсем ничего не запрещали – так не бывает, высказывания с преступными призывами могут привести автора на принудительное излечение. Но для этого надо сильно постараться, чтобы на тебя обратил внимание социальный контроль. Экология – что ж, деды сохранили все, что не изничтожили под корень прадеды. Мы и гадим существенно меньше, чем предки, и за собой убираем гораздо тщательнее. Здоровье у нас, конечно, не железное – наследственность нам портили веками, за два-три поколения этого не искоренить, но почти все пугала прошлых столетий – ВИЧ, рак, гепатит Д – отошли в область преданий. Люди в основном здоровы, спортивны, подтянуты. Врачи, чтобы не маяться от безделья, с каждой депрессией носятся как с писаной торбой. Самореализация? Сколько влезет. В кои-то веки перед нами общество неограниченных возможностей. Представитель даже самой низкой потребительской категории может при помощи сикэна ощутить себя хоть самим Господом Богом. Да, конечно, это виртуальная самореализация – но и для реальной возможностей море. Все получают образование одного – и притом первоклассного – уровня. Доступ к знаниям не ограничен ничем, кроме желания самого ученика. Возможность найти, выбрать, создать себе интересную работу не ограничена ничем, кроме твоих способностей. Кастовое, классовое, расовое, половое деление в этой сфере полностью отсутствует – you could be everything you want to be.
Если бы я писал не хронику, а фантастику и жил лет двести назад, я бы обязательно намекнул, что в этой благодати что-то не так. Что под каким-то цветком непременно скрывается змея (не желая присваивать чужую славу, я отсылаю вас к автору метафоры – Иван Ефремов; в моём замке Эшера ему отведены целых два зала, сходите, не пожалеете!).
Но поскольку я не фантаст, а сугубый реалист, я никаких тонких намёков делать не буду, а прямо скажу, где зарыта собака: уровень амбиций большинства людей не соответствует уровню их способностей. В старые недобрые времена люди могли проклинать за свои неудачи богачей и знать, церковь, капиталистических акул, социалистических бюрократов, список можете продолжить сами. В очень длинном ряду случаев эти упреки были справедливы. Но в наше время на искусство и вообще творчество (в самом широком смысле слова) никто не давит сверху. Проклинать некого – кроме себя и другого своего такого же. Мы не придавлены крышкой - но стиснуты с боков так, что ни вздохнуть, ни пукнуть. Иногда кого-то, как меня, выпихивает наверх, и в значительной степени это воля случая, нежели собственные усилия самого человека. Потому что усилия эти прилагают в той или иной степени все, и каждый, продираясь кверху, притапливает тех, кто рядом и тянет за штаны тех, кто повыше – в результате чего сумма вектора остается равной нулю, и движение амата в собственном соку остается хаотично-броуновским. Один из создателей поп-арта Энди Уорхол сказал, что в будущем каждый человек получит свои 15 минут славы. Вот оно, это будущее. Одно из популярнейших сетевых шоу так и называется – «15 минут славы». И каждый из нас, глотнувших эти 15 минут славы, тут же начинает понимать, что это чертовски мало.
В старинных книгах я читал о пытке, которой подвергали людей при особо паскудном режиме: их загоняли в камеру так тесно, что никто не мог даже сесть – и лишь одно крохотное оконце было открыто в этой камере. Если заключённые имели хоть сколько-нибудь взаимовыручки – они постоянно толкались и перемещались, чтобы каждый мог ненадолго оказаться у окна и глотнуть свежего воздуха – а потом отойти от окна и уступить место следующему, а самому вновь начать дышать «потной спиралью». Вот эти «15 минут славы» - они как глоток воздуха в той камере. А потом опять ныряй в темноту заурядности – и чем она плотнее, тем большим издевательством будет глоток воздуха.
Каждый из нас в глубине души ненавидит про так же сильно, как желает стать про. Хороший тон, принятый между нами, призывает вслух презирать про и заявлять, что никто из нас не про-дастся ни за какие деньги, но единственный человек, который на деле, а не на словах отказался от возможности стать про – причем совершенно непринужденно, безо всякой аффектации – это Кей, ключик, герой моего романа. Кончил он плохо, потому что такие люди по самой своей природе не могут кончить хорошо. Что до меня, то я, едва передо мной замаячила возможность роста в потребительской категории – отдался сразу же, безоговорочно.
Итак, назрел момент объяснить тебе, невозможному читателю прошлого, что такое амата и про. Читатель будущего это знает, потому что в его мире, как я думаю, ничего не изменилось, и сам он принадлежит к какой-либо из этих двух категорий, но у тебя, читатель прошлого, могут возникнуть вопросы. Вполне возможно, что ты рисуешь себе общество из двух открытых или закрытых каст, одно из тех, что описывали в утопиях и антиутопиях современные тебе фантазеры. Проло и партийцы, морлоки и элои, джи и кжи – читатель, забудь. Все очень просто, и если ты лингвистически одарен, ты уже понял: амата – любители, про – профессионалы. Более ничего. Мы различаемся лишь тем, что амата не могут содержать себя за счет кёми – «интереса». Им нужна хатараки – работа, вся суть которой заключается в трёх элементах, из которых состоит иероглиф «работать»: человек, тачка, сила. Нет, работа не тяжелая и не изнурительная – четыре часа присмотра за ботами или чего-то в этом духе. Этого достаточно, чтобы оправдать всё, что общество в нас вкладывает – питание, кров, медицинское обслуживание, образование, доступ к информации. Но интереса в ней не больше, чем в силовом катании тачек, и выполняют ее амата зачастую неважно, и меняют часто.
Есть еще байто – так называют свои халтурки те, кто продолжает учиться или работает на двух работах ради повышения потребительской категории. Еще человек говорит байто, если ему стыдно признаться – в первую голову самому себе – что он делает хатараки. О, нет, я не работаю – занимаюсь искусством и так, подрабатываю.
Если кто и работает до седьмого пота, до инфарктов и нервного истощения, нарушая все нормы трудового законодательства – так это как раз про. Потому что половине из них до смерти интересна сама их работа, а другой половине – гонка по потребительской лестнице. Про выполняют работу, которая аматорства не терпит: медицина, преподавание, наука и, естественно, искусство. Государственная служба, само собой, тоже входит в категорию профессиональных работ. Как правило, туда идут те выходцы из про, кому не хватает ума или таланта на что-нибудь более творческое, а амбиции семьи не позволяют опуститься до уровня аматорства. Ну что ж, есть и такой способ приносить пользу.
Но рабочих мест, требующих про, не хватает, и с каждым годом становится всё меньше. Раньше, рассказывала мне бабушка, диплом одной из высших школ категории Е гарантировал попадание в про. Сейчас гонка продолжается и на выходе из престижного университета. На пятом курсе, готовя диплом бакалавра, я постоянно слышал разговоры однокашников, сдающих на магистра – кто из них куда пойдет стажером иди волонтером, за бесплатно, просто в надежде, что его там наймут. И тут же начиналось: а вы слышали, Такой-то стажируется уже семь лет, вот не дай бог так попасть... А Такая-то сделала ошибку в отчёте, ее уволили, и она уже пять лет амата, не может никуда пристроиться... А Тот – покончил с собой, а Этот спился, или это тот же Тот, который сначала спился, а потом покончил с собой, я не помню, но в общем это и неважно. Однажды я понял, что свихнусь от таких разговоров, если буду выслушивать их еще хотя бы один день. Сойду с ума, как мартовский заяц. Если заканчивать эти тараканьи бега, если сходить с дорожки – то сейчас, когда ты на нее и не вышел.
