Детские словечки
Feb. 17th, 2006 06:44 amКоала в очередной раз вдохновила меня на приступ материнских мемуаров. Я, в свою очередь, хочу растащить знакомых мне мамаш на воспоминания.
Сеньку мы называли "Пилиляка". Слово это придумала моя младшая сестра в бытность свою дитём несмышлёным, и означало оно "Чебурашка" в младенческой транскрипции.
Правда, я этим словом называла не только Сеньку, но и всех младенцев вообще. Что ужасно раздражало Брилёва. И в этом выразилась уже тогда его эгоистичная сучность - казалось бы, ну, убудет от тебя, что ли, что жена зовет всех детишек той же кличкой, что и своего? А вот поди ж ты.
Вообще я путем наблюдений пришла к выводу, что чувства мужчин по отношению к детям более конкретны, направлены на свое, тыкскыть, семя. В то время как женщин часто трогают все малышата вообще. Вот почему мамаши с колясками способны трындеть часами, прогуливая молодняк, а папаши - нет. Потому что трындеть о своем ребенке еще туда-сюда, а о чужом - зачем?
Свекровь называла Сеньку "покривента". Это было какое-то брилевское детское словечко, и означало оно, кажется, "птичка". Уже тогда оно меня раздражало - возможно, потому что в свекрови меня раздражало решительно все.
Потом появилось словечко "Писико". Оно означало, соответственно, "петушок" в детской транскрипции. Чуть позже и одновременно с ним почвилось слово "Баляля" - означало оно "колбаса". Оба эти прозвища были задействованы в качестве детских кличек.
А вот Дашку "окрестил" уже Арсений лично. Когда ей исполнилась недел, двухлетний Сенька впервые увидел сестру, хрипловато посапывающую на кроватке (у нее с рождения узковатые носовые протоки, и она во младенчестве долго похрапывала - пока головенка не подросла и протоки вместе с ней). Послушав немного этот детский храп, Сенька вынес вердикт:
- Хотя!
Что означало "Хрюша". Как видите, Сенька с детства отличался умом и сообразительностью.
Одновременно с моей стороны прорезалось словечко "Шкфорцопф". Это я в процессе кормления читала штерновского "Эфиопа". Потом Дашка перестара напоминать скворца, и слово "Шкфорцопф" как-то забылось. А вот "Хотя" остался.
Сеньку мы называли "Пилиляка". Слово это придумала моя младшая сестра в бытность свою дитём несмышлёным, и означало оно "Чебурашка" в младенческой транскрипции.
Правда, я этим словом называла не только Сеньку, но и всех младенцев вообще. Что ужасно раздражало Брилёва. И в этом выразилась уже тогда его эгоистичная сучность - казалось бы, ну, убудет от тебя, что ли, что жена зовет всех детишек той же кличкой, что и своего? А вот поди ж ты.
Вообще я путем наблюдений пришла к выводу, что чувства мужчин по отношению к детям более конкретны, направлены на свое, тыкскыть, семя. В то время как женщин часто трогают все малышата вообще. Вот почему мамаши с колясками способны трындеть часами, прогуливая молодняк, а папаши - нет. Потому что трындеть о своем ребенке еще туда-сюда, а о чужом - зачем?
Свекровь называла Сеньку "покривента". Это было какое-то брилевское детское словечко, и означало оно, кажется, "птичка". Уже тогда оно меня раздражало - возможно, потому что в свекрови меня раздражало решительно все.
Потом появилось словечко "Писико". Оно означало, соответственно, "петушок" в детской транскрипции. Чуть позже и одновременно с ним почвилось слово "Баляля" - означало оно "колбаса". Оба эти прозвища были задействованы в качестве детских кличек.
А вот Дашку "окрестил" уже Арсений лично. Когда ей исполнилась недел, двухлетний Сенька впервые увидел сестру, хрипловато посапывающую на кроватке (у нее с рождения узковатые носовые протоки, и она во младенчестве долго похрапывала - пока головенка не подросла и протоки вместе с ней). Послушав немного этот детский храп, Сенька вынес вердикт:
- Хотя!
Что означало "Хрюша". Как видите, Сенька с детства отличался умом и сообразительностью.
Одновременно с моей стороны прорезалось словечко "Шкфорцопф". Это я в процессе кормления читала штерновского "Эфиопа". Потом Дашка перестара напоминать скворца, и слово "Шкфорцопф" как-то забылось. А вот "Хотя" остался.