Увидеть и охренеть!

Месть - блюдо, которое подают холодным

Два года назад было время, когда я плакала КАЖДЫЙ ГРЕБАНЫЙ ДЕНЬ.

Мы копали в Истре. Я возилась с лопатой и плакала, налаживала нивелир и плакала, устанавливала навес и плакала. На мою удачу погода выдалась дождливая.

Сейчас человек, который заставил меня плакать, выпрыгивает из трусов, потому что в этих трусах ему стало неуютно и колюче.

Я хочу, чтобы этот человек знал, как мне сейчас хорошо от того, что ему неуютно и колюче.

В какой-то из книг я сказала, что месть пуста и бесплодна. Но "стоит разок умереть, и приоритеты меняются" (с) Джек Воробей. Я пересмотрела эту позицию. Месть прекрасна. Прекрасно, когда человек, который некогда отказал тебе в чем-то столь же нужном, как кусок хлеба и стакан воды, приходит просить, и тебе ничего не стоит выполнить его просьбу, и ты это знаешь. А ты с улыбкой говоришь: нет. Смотреть при этом в глаза, наверное, особенный кайф, но и так неплохо. Нет, друг мой. Помнишь камень, который ты положил в мою протянутую руку? Вот он. Я его сберегла. Я его носила за пазухой, как дитя. Он подрос и набрал веса. Возвращаю. Прямо в протянутую руку. Пользуйтесь. В следующий раз хорошенько подумайте, хочется ли вам заставить меня плакать.

Послушай, ведьмак. В самом начале моих скитаний меня приютил один свободный кмет. Я ему понравилась. Однако поскольку мне он вовсе не нравился, а совсем даже наоборот, то всякий раз, когда он хотел меня взять, он дубасил меня так, что утром я едва сползала с лежанки. Однажды я встала затемно и перерезала сердобольному кмету горло. Тогда я еще не была такой сноровистой, как теперь, и нож показался мне слишком маленьким. И, понимаешь, Геральт, слушая, как кмет булькает, и видя, как он дрыгает ногами, я почувствовала, что следы от его палки и кулаков уже не болят и что мне хорошо, так хорошо, что… Я ушла, весело посвистывая, здоровая, радостная и счастливая. И потом каждый раз повторялось то же самое. Если б было иначе, кто стал бы тратить время на месть?

А Сапковский. "Меньшее зло"

Зело велик был сей гештальт, но ныне, слава Богу, благополучно закрыт.