Надо сказать, опыт удавшийся только относительно - будь я человеком совершенно чуждым толкиенистскому движению, я бы получила от этой книги огромное удовольствие. Но поскольку я движению не чужда, по ходу чтения во мне нарастало раздражение, с которым непрестанно приходилось бороться, в чем, собственно, и состояло духовное упражнение. И дело даже не в проколах типа «Фингорн» и «Селебримбор» (не Целебримбер, и то хлеб). И не в том, что текстов о том, как игра превращается в реальность – вагон и маленькая тележка. Дело в общем настроении. В том взгляде свысока, который тем более оскорбителен не фоне «Фингорнов». Есть вещи, которые можно (а часто и нужно) стерпеть от эксперта – и крайне трудно, и часто не нужно, терпеть от дилетанта.
Может быть, я не имею права ревновать к Средиземью, да и писатель я, в отличие от Марии, «не настоящий», и не хочется говорить плохое о книге человека, который так хорошо ко мне отнесся, и в зубы дареному коню не смотрят – но Мария Галина НЕ ПОНЯЛА Толкиена, не «провалилась в холм». К таланту, уму и мастерству это не имеет никакого отношения – Перумов бездарен и так и не научился писать, но его «Кольцо Тьмы» несет отчетливые следы «проваливания». Как и многие другие благородные доны, он вынес из холма только золото эльфов, которое с рассветом превратилось в сухие листья, но в холме-то он побывал. А вот более талантливый Еськов – нет. И талантливая Галина – нет. И весь сказ.
А «фингорны» и «селебримборы», специфическая трактовка образа Мелиан и Элу Тингола, «Кто ее, эту Варду, видел», тесное сотрудничество Келебримбора с Сауроном и прочая и прочая – следствие и свидетельство того, что не было даже сколько-нибудь серьезной попытки попасть в холм. Прогулялись, пощипали травку и решили: сгодится, достаточно.
И... Мария! Если вы это читаете (а зная Даркмура, я уверена, что вы это читаете) – то знайте: у меня уже не то что горлом идут - а из ушей лезут бессмертные красивые эльфы, презирающие людей за их смертность и некрасивость. Ну, поверьте, в людях есть что презирать и помимо этого. И если бы вы ехали со мной из Москвы в одном купе, нам достаточно было бы послушать разговоры попутчиков, чтобы убедиться в этом: один из них, украинец, строит в России мосты, нарушая все правила и стандарты и ЗНАЯ что через десять лет эти мосты посыплются, второй недавно из Таджикистана, где ученым платят по 170 российских рублей в месяц, активно возвращая страну в средневековье. Что, эльф мог бы уважать людей, которые заказывают эти мосты к торжественным датам, людей, который уничтожают в своей стране науку? И нас, кто терпит таких правителей, приговаривая «а что тут сделаешь»? Помилуйте, да за что?
Думается мне, что мечты Толкиена о непадшем народе выливаются в эскапады вроде той, что в примечании на странице 183, из-за нежелания признавать в людях народ, увы, падший, и очень глубоко. В это нежелание и проваливается с ногами вся мифопоэтика. Потому что с исчезновением понятия о падении исчезает и сакральный пласт, а с исчезновением сакрального пласта исчезает и миф. Слово «профанация» дословно, кажется, переводится как «вынесение из храма», превращение тайны в предмет общего пользования. Ложки нет, тайны нет, есть Морриган, «мелкая богиня», которая захотела вернуть прежние времена. Мощно повеяло Пратчеттом с привкусом Геймана, только у них было смешнее.
Обидно за эльфов.
![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
