Моя карьера продавца не состоялась. И слава Богу

Вместо эпиграфа

Как я уже сказал, мне снилось, что я стою недалеко от кучки ангелов зажиточного вида, и полисмен взял меня за крыло и спросил, не из их ли я компании.

- А кто они? - спросил я.

- Ну, как же, - сказал он, - это люди, которые нанимали на работу девушек и платили им пять или шесть долларов в неделю. Вы из их шайки?

- Нет, ваше бессмертство, - ответил я. - Я всего-навсего поджег приют для сирот и убил слепого, чтобы воспользоваться его медяками.

О. Генри, "Неоконченный рассказ"

- Думаю, - сказал хозяин, - работать вместе мы не будем. Ты считать не умеешь.

Считать я умею, дело не в этом. Дело в том, что дизайн маленькой, на 0,33 бутылки "Стелла Артуа" ничем не отличается от дизайна большой, на 0,5. Обычно я брала бутылки из холодильника, избегая тем самым фатальной ошибки. А тут их взял сам покупатель. Посчитав двум парням 0,5 по цене 0,3, я чуть не нагрела себя на 8 гривен. Себя - потому что их вычли бы из моей зарплаты, и так невеликой. А "чуть" - потому что меня успела перехватить Инна, старшая продавщица, и пересчитала все наново, напарив при этом парней на 3 гривни - то ли из инстинкта самосохранения. то ли. Видите, я это заметила. Так что я считать умею.

Впрочем, я не могу не признать за Андреем Николаевичем резона. Я и в самом деле хреновый продавец. Мое, скажем так, недоумение, вызвано не тем, что он меня рассчитал, а тем, что он сказал при этом:

- Я не смогу тебе смотреть в глаза, если каждую неделю буду оставлять тебя без половины зарплаты.

Пассаж удивительный, если учесть тот факт, что я и так неделю проработала наравне со всеми за половину зарплаты. И что даже полная зарплата составляет 20 гривен за 12-часовой день. 25 гривен с премией - если выручка превысила 2,5 тысяч. Исходя из своего опыта, такая выручка возможна только при условии, что покупатель идет сплошняком и продавщицам некогда вздохнуть, а присесть и выпить чаю - несбыточная мечта. Словом, добрейший Александр Николаевич, по моему сугубому мнению, на тот момент сэкономил на мне гораздо больше, чем потерял бы, обсчитывайся я хоть каждый день на 8 гривен.

Ну да ладно. Это все лирика. На самом деле я совершенно не в обиде, потому что все-таки мы смогли пережить эту тяжелую неделю и я приобрела опыт двоякого рода: жизненный и духовный.

Жизненный выражается в решении: отныне и навсегда все покупать только в супермаркетах. И не столько ради цен, которые там могут быть и выше, сколько ради возможности взять самому товар с полки, оценить ощупью мягкость хлеба и посмотреть на срок годности.

Духовным придется делиться более пространно. Уже в первый день работы я почувствовала острую необходимость в исповеди. Дело в том, что воровство - это такой же "нормальный" грех продавца, как блуд - "нормальный" грех, скажем, стриптизерши. Без этого - никак. Я даже не очень могу осуждать девочек: в самом деле, при такой зарплате еще и за свой счет обедать... вот и выходит, что нас, сами того не зная, угощали покупатели. Потому что хозяевами строго преследуется и наказывается только один вид воровства: воровство у магазина. Воровство у покупателя - штука дозволенная и негласно поощряемая.

Также я не могу теперь особенно сильно осуждать постояную раздражительность продавщиц. Она подогревается нечистой совестью. В самом деле, рассказав человеку, что позавчерашнее пирожное - на самом деле сегодняшнее, очень трудно потом принимать его упреки. Тем трудней, чем они справедливей. Когда твоя собственная совесть вступает в союз с оппонентом, ничего не остается как перейти на крик. В первые дни я не понимала, почему девочки, которые и так вынуждены каждый день иметь дело с... скажем так, сполне гоголевскими персонажами - еще и сами добавляют себе нервотрепки, ежечасно себя накручивая и крича друг на друга по любому поводу. Потом до меня дошло: самооправдание требует соответствующего душевного состояния. Человеку в истерике и панике прощается больше, это законная индульгенция - я очень устала и была на грани нервного срыва. Одно дело - обсчитать человека хладнокровно, другое - ошибиться при расстройстве чувств.

Пожалуйста, не рассматривайте это дело так, будто я пытаюсь тут предстаить себя чистой лилией, выросшей из грязного болота. Да, частный магазин на окраине города - клоака та еще, но в общем и целом я старалась ей соответствовать. Я не грубила, не кричала и не накручивала себя - и вообще оставаться в ровном расположении духа  не так уж трудно человеку, у которого всегда есть запасной мир в кармане и Бог на небе. Мне просто было легче, чем девочкам - они не знали в жизни ничего другого. Вся их вселенная - это алкаши по утрам, школьники днем, домохозяйки и сдача выручки вечером и семейные радости на выходной неделе - при том, что своей семейной жизнью обе недовольны. Короче, нет моей заслуги в том, что я ни разу ни на кого из них не повысила голос и вообще у меня резко отпало желание материться - от передозировки мата в окрестностях, причем мата унылого, однообразного и кислого как пиво "Днипро-светлое". Зато я делала все остальное, ну или почти все: продавала вчерашний хлеб за свежий, батон девятого завода - за батон десятого (который на 50 гр. тяжелее и на 5 копеек дороже), округляла высвеченную на электронных весах сумму, чтобы не возиться с копейками 9в свою сторону, есснно), старалась продать вместе с килькой как можно больше рассола (мы же принимали кильку брутто, по весу вместе с рассолом), а вместе с мороженым куриным мясом - куриного жира. Короче, я усвоила правила игры, и не собиралась учиться только одному. самому главному: артистическому, совершенно цыганскому обсчету клиента при помощи калькулятора под лозунгом "видите, я у вас на глазах все посчитала". Есть черта, за которую я решила не переступать. Это решение меня и сгубило: безупречных продавцов не бывает, ошибку, которую совершила я, совершала и Инна - но она могла компенсировать себе и магазину эти потери при помощи все того же артистического обсчета, а я - нет.

Работа в магазине была душеполезной еще и в том смысле, что я выяснила, насколько я на самом деле конформный человек. Я сильно переоценивала свою способность встать и сказать "нет" - эта способность, как оказалось, базировалась на моей материальной независимости. Я буду молиться о даровании мне большего мужества.

Еще один аспект - осознание важности таких духовных практик как молитва и покаяние. Когда девочки узнали, что я читаю Бревиарий, загорелась маленькая теологическая дискуссия, в которой я в основном отмалчивалась, потому что не знаю, как дискутировать с людьми, которые и в одном доводе не опираются хоть на что-то, отдаленно родственное фактам. "Все церкви - сплошное наебалово", пришли к заключению люди, которые живут обманом и воровством. Начальство, естественно, тоже довольно скоро запросило меня о том, зачем я уединяюсь в подсобке - и получило исчерпывающий ответ. И от людей, которые живут 12-часовым трудом работниц и платят им меньше 4 долларов в день, услышала, что главное - иметь Бога в душе.

Ну что ж, исповедую, что в душе у меня Бога нет - и что я этому рада. Страшно подумать, до чего я дошла бы, если бы Бог в душе у меня был.