Перекрестные ссылки
Nov. 14th, 2009 11:52 amГугление по совершенно левому запросу вывело меня на воспоминания Леонида Филатова.
"Для меня загадка, почему Райкин выбрал меня. Я написал пьесу для курса, который был на два года младше и где учились Костя Райкин, Юра Богатырев, Наташа Варлей, Наташа Гундарева. У меня там был глухой, безответный роман. На один из показов пришел Аркадий Исаакович. Как-то вечером мне звонит Костя: "Папа просил тебя зайти". Я собрал свое лучшее тряпье, оделся, пришел. Вхожу. За столом сидят Леонид Лиходеев, Лев Кассиль и хозяин дома. Меня усадили, дали чего-то выпить. Я рта раскрыть не могу. Мальчишка из Ашхабада - а напротив три классика. Понемногу пришел в себя, стал шутить. Райкин милостиво улыбался, потом взял меня за руку и повел в кабинет. Там, до сих пор помню, держа меня почему-то за пульс, он стал расспрашивать: "Квартиры нет, конечно, постоянной прописки тоже, и в армию, поди, нужно идти. Да-а... ситуация. Так я вам предлагаю. От меня уходят трое одесских людей. Одному я, к несчастью, успел дать квартиру на Литейном, а второму - нет, так вот она - ваша. Если вы ко мне пойдете работать в театр, я вам обещаю полное освобождение от воинской повинности. Осенью у нас гастроли в Англию, Бельгию, весной - в Польшу".
Эти трое одесских людей были - Жванецкий, Карцев и Ильченко. А из воспоминаний Жванецкого известно другое: они не уходили от Райкина. Он их мягко, вежливо "попросил". "Попросил" по всем понятной причине: эта талантливая троица была слишком самостоятельна, они становились ему вровень, а он этого не терпел.
«…я знаю только команду Ленинградского Государственного театра миниатюр под руководством […] Аркадия Райкина. […] человек там одиннадцать-тринадцать-четырнадцать артистов, не помню. Но это действительно команда. Во главе стоял абсолютно гениальный великий игрок и все ему подавали мячи. Потому что он был кровопийца и тиран, как художественный руководитель. Он не терпел, если кто-то играл и кто-то забивал. То есть играть — играй, но не забивай. Ты играй на меня, а я буду забивать, я знаю, как это делать.»
Михаил Жванецкий
И квартира, которую вот так, размашисто, по-доброму, отдали Филатову, стало быть, предназначалась Жванецкому.
Который до сих пор говорит о Райкине с почтительнейшим придыханием.
"Для меня загадка, почему Райкин выбрал меня. Я написал пьесу для курса, который был на два года младше и где учились Костя Райкин, Юра Богатырев, Наташа Варлей, Наташа Гундарева. У меня там был глухой, безответный роман. На один из показов пришел Аркадий Исаакович. Как-то вечером мне звонит Костя: "Папа просил тебя зайти". Я собрал свое лучшее тряпье, оделся, пришел. Вхожу. За столом сидят Леонид Лиходеев, Лев Кассиль и хозяин дома. Меня усадили, дали чего-то выпить. Я рта раскрыть не могу. Мальчишка из Ашхабада - а напротив три классика. Понемногу пришел в себя, стал шутить. Райкин милостиво улыбался, потом взял меня за руку и повел в кабинет. Там, до сих пор помню, держа меня почему-то за пульс, он стал расспрашивать: "Квартиры нет, конечно, постоянной прописки тоже, и в армию, поди, нужно идти. Да-а... ситуация. Так я вам предлагаю. От меня уходят трое одесских людей. Одному я, к несчастью, успел дать квартиру на Литейном, а второму - нет, так вот она - ваша. Если вы ко мне пойдете работать в театр, я вам обещаю полное освобождение от воинской повинности. Осенью у нас гастроли в Англию, Бельгию, весной - в Польшу".
Эти трое одесских людей были - Жванецкий, Карцев и Ильченко. А из воспоминаний Жванецкого известно другое: они не уходили от Райкина. Он их мягко, вежливо "попросил". "Попросил" по всем понятной причине: эта талантливая троица была слишком самостоятельна, они становились ему вровень, а он этого не терпел.
«…я знаю только команду Ленинградского Государственного театра миниатюр под руководством […] Аркадия Райкина. […] человек там одиннадцать-тринадцать-четырнадцать артистов, не помню. Но это действительно команда. Во главе стоял абсолютно гениальный великий игрок и все ему подавали мячи. Потому что он был кровопийца и тиран, как художественный руководитель. Он не терпел, если кто-то играл и кто-то забивал. То есть играть — играй, но не забивай. Ты играй на меня, а я буду забивать, я знаю, как это делать.»
Михаил Жванецкий
И квартира, которую вот так, размашисто, по-доброму, отдали Филатову, стало быть, предназначалась Жванецкому.
Который до сих пор говорит о Райкине с почтительнейшим придыханием.