Секрет "качества" русской фантастики раскрыт
http://elpervushina.livejournal.com/265086.html
Если даже хорошие авторы и неглупые люди так относятся к азам писательского мастерства - то неудивительно, что книжный рынок захлебнулся в унылом говне.
АПД по итогам комментов.
Да, конечно, ни один хороший роман не обходится одной-единственной идеей. Полифония идей создает тот объем, который вообще характеризует роман как жанр.
Но эта полифония не появляется потому, что центральной идеи у автора нет. Она появляется потому, что центральная идея у автора есть. Сейчас опишу, как это работает.
Итак, я пишу роман, центральной идеей которого является "Вера - это сила". У меня протагонист, образ которого выражает эту идею. Я знаю, что в ходе сюжетных перипетий он должен выдержать суровые, жестокие испытания, которые покажутся читателю, возможно, даже сверхчеловечески жестокими. Чтобы исключить читательские предположения о том, что герою помог опыт, закаленный установившийся характер, я делаю его совсем юным. Sola fide.
Но жесткач начнется не сразу - нужна экспозиция, в ходе которой читатель ознакомится с персонажами и сеттингом. И я не собираюсь откладывать разворачивание идеи до того момента, как жесткач начнется. Испытание веры начинается с самого начала. Герой сталкивается с другими персонажами, носителями контридей - и эти персонажи пока еще не антагонисты, они друзья и союзники героя, которые просто относятся к вере легче. Контридеи на этом этапе звучат так: "Человек, который следует слишком ригористичным принципам, сам себя обкрадывает", "Слишком горячая приверженность вере может выставить тебя в дурацком свете", "Нормальный человек должен стремиться к нормальным вещам", "Лучше сделать и раскаяться, чем не сделать и сожалеть".
Ясное дело, персонажи не говорят ртом эти идеи - оно было бы глупо; они просто вступают с героем в конфликты - мелкие, бытовые, которые постепенно складываются в крупный конфликт с обвинением в изнасиловании. Мелкие контридеи, носителями которых они были, сложились в одну крупную: "Человек, слишком рьяно и открыто демонстрирующий свою веру - это всегда лицемер".
У нас еще и эскпозиция не закончилась, а уже имеет место быть полифония идей. Эта полифония возникла от того, что центральной идеи не было? Нет, от того, что она была.
По мере развития действия и ужесточения конфликта усиливаются и контридеи. "Вера - это слабость" (если бы герой отринул свои принципы и решился пытать антагониста, он бы избежал беды). "Вера причиняет верующему ненужные страдания (если бы герой сразу сдался антагонисту, итог был бы тот же, но не пришлось бы так мучиться). "Вера причиняет ненужные страдания окружению верующего" (крещеным гемам не пришлось бы проходить через пытки, если бы они сразу отвергли себя и свои убеждения). "Вера - иллюзия" (наношлем лишает свободы воли). "Вера заставляет совершать ужасные ошибки" (Дик убивает Лорел). "Вера заставляет подвергать опасности любимых" (Дик и Бет заключат брак). "Вера - это сила, но злая сила" (Исия убежден, что именно вера делает Дика эффективным и безжалостным убийцей). И так далее.
Контридеи осаждают идею, как "друзья" осаждают Иова. И хороший автор старается не подыгрывать "своим" в этой борьбе нанайских мальчиков. То есть, носитель контридеи не должен быть ничтожней и глупей носителя идеи, иначе победа идеи обесценится. В конечном счете герой сам становится носителем контридеи - "Я недостоин этой силы".
Но идея не бьется против сонма контридей в одиночку. Ей на помощь приходят другие, которые рождаются как антитезисы к контридеям: "Любовь важней, чем государственная необходимость" (линия Бет и Керета), "несправедливое общество не устоит" (линия Ройе), "нельзя руководствоваться в общем деле личным интересом" (линия Ли) м т. д.
Не надо думать, что идейная полифония возникает тогда, когда писатель говорит себе "К черту ведущую идею, замучу-ка я что-то полифоничное". Практика показывает, что в этих случаях получается не полифония, а какофония. Полифонию порождает сильная "центральная" идея и сильные линии противопоставленных ей контридей.
Если даже хорошие авторы и неглупые люди так относятся к азам писательского мастерства - то неудивительно, что книжный рынок захлебнулся в унылом говне.
АПД по итогам комментов.
Да, конечно, ни один хороший роман не обходится одной-единственной идеей. Полифония идей создает тот объем, который вообще характеризует роман как жанр.
Но эта полифония не появляется потому, что центральной идеи у автора нет. Она появляется потому, что центральная идея у автора есть. Сейчас опишу, как это работает.
Итак, я пишу роман, центральной идеей которого является "Вера - это сила". У меня протагонист, образ которого выражает эту идею. Я знаю, что в ходе сюжетных перипетий он должен выдержать суровые, жестокие испытания, которые покажутся читателю, возможно, даже сверхчеловечески жестокими. Чтобы исключить читательские предположения о том, что герою помог опыт, закаленный установившийся характер, я делаю его совсем юным. Sola fide.
Но жесткач начнется не сразу - нужна экспозиция, в ходе которой читатель ознакомится с персонажами и сеттингом. И я не собираюсь откладывать разворачивание идеи до того момента, как жесткач начнется. Испытание веры начинается с самого начала. Герой сталкивается с другими персонажами, носителями контридей - и эти персонажи пока еще не антагонисты, они друзья и союзники героя, которые просто относятся к вере легче. Контридеи на этом этапе звучат так: "Человек, который следует слишком ригористичным принципам, сам себя обкрадывает", "Слишком горячая приверженность вере может выставить тебя в дурацком свете", "Нормальный человек должен стремиться к нормальным вещам", "Лучше сделать и раскаяться, чем не сделать и сожалеть".
Ясное дело, персонажи не говорят ртом эти идеи - оно было бы глупо; они просто вступают с героем в конфликты - мелкие, бытовые, которые постепенно складываются в крупный конфликт с обвинением в изнасиловании. Мелкие контридеи, носителями которых они были, сложились в одну крупную: "Человек, слишком рьяно и открыто демонстрирующий свою веру - это всегда лицемер".
У нас еще и эскпозиция не закончилась, а уже имеет место быть полифония идей. Эта полифония возникла от того, что центральной идеи не было? Нет, от того, что она была.
По мере развития действия и ужесточения конфликта усиливаются и контридеи. "Вера - это слабость" (если бы герой отринул свои принципы и решился пытать антагониста, он бы избежал беды). "Вера причиняет верующему ненужные страдания (если бы герой сразу сдался антагонисту, итог был бы тот же, но не пришлось бы так мучиться). "Вера причиняет ненужные страдания окружению верующего" (крещеным гемам не пришлось бы проходить через пытки, если бы они сразу отвергли себя и свои убеждения). "Вера - иллюзия" (наношлем лишает свободы воли). "Вера заставляет совершать ужасные ошибки" (Дик убивает Лорел). "Вера заставляет подвергать опасности любимых" (Дик и Бет заключат брак). "Вера - это сила, но злая сила" (Исия убежден, что именно вера делает Дика эффективным и безжалостным убийцей). И так далее.
Контридеи осаждают идею, как "друзья" осаждают Иова. И хороший автор старается не подыгрывать "своим" в этой борьбе нанайских мальчиков. То есть, носитель контридеи не должен быть ничтожней и глупей носителя идеи, иначе победа идеи обесценится. В конечном счете герой сам становится носителем контридеи - "Я недостоин этой силы".
Но идея не бьется против сонма контридей в одиночку. Ей на помощь приходят другие, которые рождаются как антитезисы к контридеям: "Любовь важней, чем государственная необходимость" (линия Бет и Керета), "несправедливое общество не устоит" (линия Ройе), "нельзя руководствоваться в общем деле личным интересом" (линия Ли) м т. д.
Не надо думать, что идейная полифония возникает тогда, когда писатель говорит себе "К черту ведущую идею, замучу-ка я что-то полифоничное". Практика показывает, что в этих случаях получается не полифония, а какофония. Полифонию порождает сильная "центральная" идея и сильные линии противопоставленных ей контридей.
no subject
Простите, а кто тут вообще говорит о том, что какие-то идеи "верны", а какие-то "неверны"? "Назовите этого пса, Ливси" (с).
no subject
Например:
• Доверие (к незнакомцам) приводит к разочарованию.
• Чрезмерная жадность (истоки которой кроются в детстве, проведенном в бедности) приводит к отчуждению.
• Война ожесточает даже благородных людей.
• Любовь приносит счастье."
Это все утверждения.
no subject
Какое отношение к этому тезису имеет данный вами ответ?
no subject
no subject
no subject
no subject
no subject
no subject
Неее. У Камши на текст плохо влияет именно изначальное отсутствие идей.
На самое себя ссылаться дурной тон, но я сошлюсь:
http://fukukukou.diary.ru/p182265034.htm
У Вас в Луне тоже проблемы из-за сверхидеи. (опять же ИМХО).
Не, тут вы попали в самое яблочко.
no subject
i>Неее. У Камши на текст плохо влияет именно изначальное отсутствие идей.
Э нет, Камша села писать, как пишется, и пока писала именно так, все шло неплохо. Но в какой-то момент персонажи приобрели свои характеры, зажили своей жизнью, начали действовать сами по себе, текст начал расти, и тут она и задала себе вопрос, а о чем тут, собственно вообще, какой из всего этого вывод и в чем мораль. Придумала себе вывод и мораль, посмотрела на персонажей, а куда вы вообще разбежались, а ну-ка назад пошли, пошли, пошли этот туда этот сюда, тут мораль, здесь у нас идея и все персонажи теперь водят вокруг них хоровод - шаг влево шаг вправо расстрел.
А какая из этого мораль? А такая - пока писала, как пишется текст читался интересней, когда стала всех насильно за уши притягивать персонажей к идее текст просел. Опять же это не самая главная проблема.
Проблемы Камши в порядке очередности:
1. Слишком много и слишком быстро пишет, не успевает продумывать текст. Я понимаю, что человек не только святым духом питается и не осуждаю. Но сериалы где надо быстро гнать текст – не всегда хорошо.
2. Губят читатели, слишком обращает внимание на их отзывы. Заочно полемизирует с читателями в книге.
Задуманный сюжет, судя по всему, меняет в зависимости от отзывов (Штанцлер судя по всему планировался отцом Катрины, но читатели догадались, а значит так не интересно, вот фиг вам никакой он не отец, но звоночки то уже звенели, ружья развешены ну так и висят). Опять же не смертельно можно и все ружья как-то объяснить, но см. пункт 1. - нет времени детально продумывать новый сюжет.
3. Ну и третье идея появилась. Снова можно было бы это как-то интересно обыграть, но времени нет, не судьба.
В луне проблема, если ее можно так назвать в сеттинге. Точнее в установке, что там все работает именно в рамках христианских преставлений. Но христианство предлагает очень заданную свободу – свободу выбора между добром и злом, добро и зло в христианстве не абстрактные и не относительные понятия, а вполне реальные. Но произведение с четко очерченными представлениями о добре и зле это классическое произведение.
Значит и текст должен строится как классический: с положительными и отрицательными персонажами, ну или, ближе к нашим реалиям, также как и соцреалистический. Я когда читал, уже ко второй главе примерно для себя определил персонажей, действующие лица архитипичские: комсомолец-командир, отец-политрук, перековавшийся-зэк, и пионер-герой партизанский отряд в тылу врага.
Самый очевидный внутренний конфликт, как правило, у перековавшегося – он конечно, перековался но не до конца, отжившие темные инстинкты бурлят и иногда толкают его на воровство, а товарищи потом объясняют что воровать плохо и не надо. В нашем случае он должен, ночью борясь с собой зависать над шеей, предположим, пионера-героя сверкая клыками, а притворяющийся спящим комсомолец-командир судорожно нащупывать под подушкой пистолет. Но в книге персонаж свой внутренний конфликт решил в самом начале – одним конфликтом меньше.
Комсомолец-командир – в теории должен поиметь, классический конфликт классицизма=) - т.е. конфликт между долгом и чувством. Можно в лайт варианте – мне страшно, но я все равно пойду. Можно усложнить – до я влюбился в вампиршу, или я пришел мочить вампира и тут: - не тронь маиво милава маира он хароший! – нееет дура, он кравапиыц! – нет, он хароший кравапиыц, он только плахих людей кровопьет, убей миня вместе с ним! –Ах тыж варковская падстилка сдохни! – ААААА!!! Шо ты сделал с мамой, проклятый тероррист!!!!! - Еще один ненужный свидетель, шо мне делать…
Советская проза в последние годы не любила конфликт между долгом и буржуазным гуманизмом т.к. классический конфликт следует решать в пользу долга (если персонаж положительный, а не Андрей Тарасович какой) но про себя прозаики уже начали решать этот конфликт в пользу чувства, поэтому в таких ситуациях герой отпускал врагов на волю и их убивало падениями роялей из кустов 12-го этажа. Мне кажется, что наш конкретный комсомолец с блеском стали в глазах, ненужных свидетелей бы убирал, раз надо для дела, а потом шел бы исповедоваться к отцу-политруку.
иногда и его командир.
no subject
А сколко может "все идти неплохо"?
Книжка ведь должна чем-то закончиться, нет?
Но в какой-то момент персонажи приобрели свои характеры, зажили своей жизнью, начали действовать сами по себе, текст начал расти, и тут она и задала себе вопрос, а о чем тут, собственно вообще, какой из всего этого вывод и в чем мораль.
Да нет, все вышло несколько наоборот: основные персонажи первой трилогии исчерпали себя, а финала между тем не видать.
Поэтому с одной стороны полезли Придды, Рупейды и Вальдмееры, а с другой стороны она наконец-то прислушалась к людям, которые ее вопрошали: тетя, о чем это? И решила, что о любви к Родине.
А какая из этого мораль? А такая - пока писала, как пишется текст читался интересней, когда стала всех насильно за уши притягивать персонажей к идее текст просел.
Наоборот. Пока писала как пишется - текст завис. То, что он распух и мешает ходить, было видно еще в Лике Победы.
Как только появилась идея - появилась возможность как-то натянуть на нее еще семь томов.
Хотя, конечно, лучше бы она этого не делала.
На самом деле в тексте уже была идея, которая позволила бы свернуть все в четвертом томе и обойтись без этого надувания кобылы цыганским методом. Идея проста: "Кто сеет ветер - пожнет бурю". Алва и Дорак думали, что победы можно делать из утопленных младенцев - и вот наводнение обрушилось на них самих.
Да, при такой идее не получилось бы никакой победы добра над сассапариллой: временщик Альдо казнит Алву, за смертью сакрального короля рушится весь текущий миропорядок, и каждый огребает за свое действие и бездействие. Но зато финал вышел бы сильным и органичным.
Беда ОЭ не в том, что "идея появилась". Беда в том, что она притянута за уши.
Но христианство предлагает очень заданную свободу – свободу выбора между добром и злом, добро и зло в христианстве не абстрактные и не относительные понятия, а вполне реальные.
Да. Именно поэтому в применении к текущей реальности проблем\а морального выбора для христианина обостряется. А это играет на руку конфликту, и, стало быть, сюжету. Если, конечно, автор не подыгрывает героям, раз за разом совмещая простое и правильное.
НО ваш прогон мне понравился :),
no subject
Пионер-герой растет, совершает подвиги и осваивает единственно верное учение. У него тоже конфликт между долгом и чувством, но в самой простой форме – не хочу но надо, боюсь но пойду и т.д.
Выглядит примитивно, но это именно те ограничения, которые накладывают четко заданные представления о добре и зле. Выбор сводится к выбору между добром и злом и один персонаж всем хорош, а другой плох. Картина изначально заданна как черно-белая. Поэтому и попытка писать произведение выходя за заданные черно-белые рамки, оканчивается неудачей тут надо или признать относительность зла (в виде и от бесов может быть польза, не все они плохие) что нарушит христианскую картину мира, либо оставаться в рамках. Все ИМХО.
no subject
Осталось объяснить, как в эту схему вписываются Габриэлян сотоварищи.
no subject