![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
Entry tags:
Это, наверное, я
Она была примерно моего возраста, но, как и большинство черных, казалась младше своих лет и выглядела лет где-то на сорок.
- Я хотел спросить, могу ли я взять эту броню, - Нарг показал, приподняв, свой трофей.
- Да, можете, - бросила Линетт. – Можете вообще выгрести все старье, которое найдете в Бункере, я заплачу вам десять долларов за уборку. Это все?
- Нет, не все. Вы готовитесь к войне? – этот парень не любил ходить кругами.
- Ну, войной это назвать будет сложно, - Линетт обошла свой стол и присела на него лицом к нам. – Так, небольшая зачистка. Видите ли, гражданин Арройо, вы не выполнили ту работу, которую я поручила вам. Раз уж МакКлюр дал вам гражданство, пусть так и будет, хотя я считаю, что он поторопился. Потому что нам придется подчищать за вами. Кстати, вы можете присоединиться. Вы не владеете собственностью в городе, поэтому не являетесь военнообязанным, но вас могут зачислить в волонтеры. По обычной ставке - 15 долларов в день.
- Я выполнил свою работу, - холодно сказал Нарг. – Я починил реактор.
- Послушай, мальчик, не прикидывайся дурачком, - Линетт оттолкнулась от стола и подошла к нему вплотную. – Ты прекрасно понял, что я имею в виду. Кстати, раз уж эти… твари… доверяют тебе – как начет того, чтобы выполнить всю работу только со своей командой? В Бункер-Сити полно вещей, которые могут помочь тебе в поисках твоего КРЭСа. Я могу снабдить тебя оружием получше этой пукалки, - она кивнула на десятимиллиметровый пистолет-автомат Нарга. – Броней второго класса, медикаментами, новыми модулями памяти для твоего «Пип-Боя». Ты ничего этого не сможешь купить, если я не распоряжусь открыть для тебя спецотдел склада.
- Я выслушал тебя, Старшая Бункер-Сити, - голос Нарга сделался низким, в нем появились хрипы – тогда я не знал, что это означает. А означало это, что он дошел до точки. – И не могу сделать по твоему слову. Потому что если я сделаю по твоему слову, можно будет уже не идти и не искать КРЭС, ибо священный КРЭС не дастся в руки, которые запятнаны невинной кровью.
Линетт сначала слегка опешила, потом расхохоталась.
- Священный КРЭС! Господи... Нарг, твоя дикарская наивность порой просто очаровательна, но сейчас у меня нет времени наслаждаться ее проявлениями. КРЭС – техническое приспособление, набор ферментов и биоактивных веществ для ликвидации заражения почвы и воды. И не более того. Ему совершенно все равно, какими руками его берут и пускают в ход. Я не думаю, что руки основателя Бункер-Сити были чище моих. Политику, который заботится о своем народе, не до чистоплюйства. Но он использовал КРЭС, основал этого город, который ты видишь. Зеленые деревья, плодородные поля, чистые и уютные дома, и никакой швали вокруг и внутри. Разве ты не хочешь этого для своей деревни, Нарг?
- Нет, Старшая Бункер-Сити.
- Твоя деревня умирает, мальчик. Ты сам рассказывал, что у вас перестали рождаться здоровые дети и телята, что маис год от года все хуже. И ты еще будешь корчить из себя святого? Воля твоя, но если Арройо погибнет – то погибнет по твоей вине.
- Гибель – не худшее, что может быть, но ты не поймешь этого, Старшая мертвого города. Если Арройо умрет от истощения земли и крови – она умрет достойно. И лучше, так, чем плодородные поля, на которых работают безгласные рабы и уютные дома, в которых живут люди с убитой совестью… - Чувствовалось, что Наргу мучительно не хватает своих слов, и внезапно из него выплеснулись какие-то чужие: - Горе вам, прибавляющие дом к дому, присоединяющие поле к полю, так что другим не остается места, как будто вы одни на этой земле. В уши мои сказал Великий Дух Воинов – многочисленные дома эти будут пусты, большие и красивые – без жителей. Десять участков в винограднике дадут одну пинту, и стоун засеянного зерна едва принесет фунт.
Линетт снова на миг была ошарашена.
- Ты… и это читал?
- Если ты узнала слова Духа – то почему ты их не исполняешь? – горько спросил Нарг. – Вы обещали, почему вы не держите слова?
- Так, - сказала Линетт. – Если ты закончил, то – пошел вон. И лучше тебе появиться здесь только для того, чтобы принять мое предложение. Иначе тебя вынесут ногами вперед.
- Ухожу, - сказал Нарг.
Мы вышли из головного офиса и зашагали прочь.
- Так что, я больше не нужен? – спросил Вик.
- Нет, - сказал Нарг. – Я рад, что ты был со мной. Ты очень помог. Прощай.
Мы вышли за городские ворота и запылили к бару.
- Ну и сука, - я еще в нескольких словах высказал все, что было у меня на сердце. Нарг молчал. Сулик, как обычно, даже ухом не вел.
- Кассиди, - сказал Нарг, когда мы подошли к бару. – Я не иду в Дэн.
- А куда? – спросил я. – В Брокен-Хиллз? Реддинг? Модок?
- В Гекко. Я виноват перед ними. Я поверил скверной женщине и подвел их.
- Нарг, не сходи с ума, - я серьезно забеспокоился. – Чем ты им поможешь?
- Скажу, чтобы они уходили. Ты не знаешь, куда они могут уйти?
Я почесал в загривке.
- В Брокен-Хиллз привечают гулей. Но что если их будет такая толпа – я не знаю...
- Я им скажу. Сколько воинов может выставить Бункер-Сити?
- Человек сто, если напрягутся. Но напрягаться никто не будет. Полиция останется в городе, наверное, пойдут только штурмовики. Это двадцать шесть человек. И военнообязанные, это еще тридцать. Нарг, ты, главное, глупостей не делай.
- Уже сделал.
- Послушай, малый, я не знаю, кем ты себя считаешь и кто ты есть, но с полсотней народу тебе не сладить. Если мутанты откажутся уходить – уноси ноги. Я жду тебя здесь и всегда рад составить тебе компанию.
Нарг посмотрел мне в глаза и я отвернулся. Чего уж там, я струсил.
- Позаботься о том, кто придет за мной, - сказал он. – Отдай ему мой «Пип-бой» со сведениями из Бункера.
- Не валяй дурака, - попросил я. – Ну пожалуйста. Одно дело – отказаться от участия в резне. Это ты правильно. К черту Линетт и МакКлюра с их дерьмом. Предупредить мутантов – это тоже правильно. Но защищать их… Нарг, тебя раздавят.
- Может быть, все еще обойдется, - сказал парень. – Если Ленни захочет уйти.
- Ты не можешь его оставить, да? Потому что он спас тебе жизнь? Нарг, мне твои принципы нравятся, но если тебе разнесут башку, то разнесут ее разом с принципами.
Он помолчал немного и ответил.
- Я не знаю, что такое эти «принципы», Кассиди. Просто есть… вещи, которые я никогда не должен делать. Во что бы то ни стало. И есть вещи, которые я должен сделать. Чем бы это ни обернулось для меня. Пока я в этом поиске – я не просто человек, Кассиди. Ты говоришь все правильно, если бы не я не искал священный КРЭС, я бы поступил по твоим словам. Но я не могу.
- Какой дурак наставил тебе этих условий? – взбесился я. – Ты не дойдешь с ними не то что до КРЭСа – ты из Гекко не выберешься!
- Я Избранник, и то, что мне назначено – назначено избравшим меня. Иди со мной, Кассиди, раненый в сердце, или не мешай мне идти.
Я даже говорить не мог, так он меня оглушил этими словами. Так ничего и не сказал ему за все то время, пока он собирался. И попрощаться не получилось.
Когда они с Суликом ушли, я отвинтил крышку бутылки, что купил у него, и выжрал все. Напился как свинья. Весь следующий день мне было плохо, и на третий день я тоже еле ползал. Выступление нашей великой армии в поход я пропустил, когда валялся пьяный у себя в бараке. Зато застал возвращение.
Не похожи были наши вояки на триумфаторов. Наоборот. То, что обещало быть легкой прогулочкой, практикой в стрельбе по живым мишеням, обернулось восемью ранеными. Их пронесли по предместью к Бункеру – восьмерых с простреленными ногами, поломанными ребрами и грудинами, пробитыми плечами…
И все восьмеро были на счету Нарга и Сулика.
Девятым пронесли его, и я не сразу его узнал. Его лицо было красным от крови и черным от побоев, губы порваны в лохмотья, и если бы не шесть черных полосок на щеке – я бы не догадался, кто это.
Впереди битого войска шагали Линетт и сержант Старк – Баркуса, хе-хе, тоже несли на носилках. Я на миг встретился с Линетт глазами – и она отвернулась.
Мне недолго пришлось теряться в догадках насчет того, что произошло: вечером все они, кто держался на ногах, потащились ко мне. После всех мерзостей, что они сотворили, им требовалось кое-что покрепче «синтетическго вина». А мне было уже наплевать, донесет кто-то из них или нет. Пусть отбирают лицензию, выгоняют из города – мне до лампочки.
Вот как было все дело. Хотя Нарг шагал очень быстро, наши тоже выступили скоро и висели у него на пятках. И дня не прошло с того момента как он вступил в Гекко – а они уже были там.
Мутанты поверили ему, и одни сказали, что никуда отсюда не уйдут, будут защищаться, а другие – что будут уходить в Брокен-Хиллс. Нарг решил идти с ними, но... то ли собирались они слишком долго, то ли наши двигались чересчур быстро – но вояки Бункер-Сити накрыли их прямо на выходе из города.
Во всем обозе более-менее хорошее оружие было только у Нарга, у остальных – паршивые охотничьи одностволки. Да и стрелки из них… Если мне в задницу вставить сарбакан, я лучше попаду горошиной в цель, чем любой из них – пулей из ружья. Наши расстреляли обоз. Уцелел только Ленни, которого Нарг и Сулик оттащили в сторону. Но несколько дураков, среди них Баркус, решили заняться этим. Нарг орал им, что этого мутанта трогать нельзя, что он будет защищать гуля и прольет кровь, если они не отступят. Они то ли не поверили, то ли сдуру не сообразили, какой это серьезный противник. Короче, они попытались убить Ленни.
Нарг велел Сулику тащить его прочь, а сам прикрывал отход. Для того, чтобы вывести противника из строя, ему требовался один прицельный выстрел. Первым же выстрелом он свалил на землю Баркуса, угадав тому в коленку. После этого Баркус принялся орать, что Нарг нужен ему живым и что он голову снесет тому, кто убьет дикаря.
Нарг оценил все преимущества этого приказа по достоинству и выиграл для Ленни с Суликом не меньше получаса, уложив при этом пятерых. Потом Сулик появился, где-то спрятав Ленни. Кинулся со своим молотом на первого, кого увидел, проломил ему башку – и тут же был застрелен.
А у Нарга кончились патроны. Кто-то еще попытался тут его скрутить, но получил ножом – и тогда Старк, рискуя нарушить приказ Баркуса, выпустил в Нарга две пули из своего револьвера, целясь в грудь, в старый металлический доспех. Пули не пробили брони, но свалили Нарга на землю. Вот тут-то его и скрутили, оборвали с него оружие и железо и поволокли к Баркусу.
Тот сидел уже в реакторе, который наши взяли с ходу, динамитом взорвав дверь. Они с Наргом обменялись двумя фразами, которые запомнили все, кто там был, и никто не забыл упомянуть их в разговоре со мной.
Баркус сказал:
- Я бы поучил тебя выбирать себе противников, дикарь, но тебе уже поздно учиться, потому что сегодня я тебя повешу.
- Учи этому своих воинов, вождь мертвого города, - сказал Нарг. – После гулей перейди на женщин и детей, а после них – на браминов; вот твои противники, потому что даже крысы могут защищаться лучше, чем гули.
Баркус ударил его кастетом в лицо и разбил ему рот. Потом в отместку за свое ранение прострелил ему ногу. А потом сказал:
- Раз он такой любитель гулей, сделаем его гулем, - и Нарга поволокли к рабочей камере.
Там есть толстое просвинцованное стекло, через которое оператор наблюдает за работой систем. Наверное, Баркус хотел полюбоваться, как Нарг будет колотиться в это стекло и просить пощады. Когда Старк поделился со мной этой догадкой, я вспомнил о шести полосках на скуле парня и сказал, что хрена дождался Баркус. Старк оскалился и подтвердил: да, ему вышел облом.
Двое мутантов, которых оставили в живых – Хэнк и Фестус – втащили Нарга в рабочую камеру и бросили перед стеклом, как велел капитан.
Когда он немного пришел в себя, то сумел сесть на колени и выпрямиться, уперев руки в бедра. Там стояла страшная жара, как в хорошей сухой бане. Пол наверняка был раскаленным, но лицо у парня не дрогнуло, и всем, кто смотрел с той стороны стекла, сделалось страшно. Они рассказывали, что его губы шевелились, но это явно была не мольба о пощаде – он разговаривал то ли сам с собой, то ли с кем-то, кого видел он один.
И тут в операторской появилась Линетт, которую до того отвлекли какие-то дела. Она протолкалась через толпу к стеклу и Нарг посмотрел на нее. Потом он закрыл глаза, словно ему было противно видеть это лицо перед смертью – и повалился на бок, обессилев от боли и потери крови.
Линетт приказала мутантам вынести его оттуда, а когда Баркус попробовал что-то вякнуть – сунула ему в зубы свой пистолет. Хэнк и Фестус вытащили Нарга за руки. Все зеваки рванули из операторской так быстро, что чуть не снесли бронированную дверь, а Баркус, говорят, с перепугу даже забыл, что у него ранена нога. Остались только те, на ком были костюмы против радиации, и Линетт сама накачала Нарга рад-эвеем, вколов ему все, что нашлось в личных аптечках, перевязала его, велела раздеть и пропустить через систему очистки, на которую мутанты давно забили – и, наверное, поэтому она еще действовала.
Я слегонца охренел, когда узнал, от кого именно исходило помилование. Линетт и милосердие – это все равно как снег и лето.
Может быть, подумал я, все дело в том, что он никого не убил. Потом он много убивал, и я убивал вместе с ним, и вот что я вам скажу: если нужно было, он нажимал на спуск без колебаний, но до самого последнего старался обойтись без стрельбы. Ему было противно это занятие, противно до самой глубины его сердца. В их маленькой деревне каждый был на счету и потеря каждого была невосполнима. К мысли о том, что людская жизнь ничего не стоит, он так и не смог привыкнуть. И мне не дал.
Проходили дни. Нарг лежал (что мне тоже было удивительно) не в тюремном лазарете, а у доктора Троя. Вик болтал, что его дерьмо хоронили в просвинцованной запаянной канистре, но все, что говорит Вик, надо делить на восемь. Если бы Нарг хватил такую дозу, он бы наверняка помер. Но с его собственных слов я знаю, что переливание и очистку крови ему делали несчетное множество раз.
А между тем я видел, как изменилось отношение к нему в городе. Нет, больше любить его не стали, но стали уважать. Понимаете, есть одна штука, на которую житель Бункер-Сити способен с офигенным скрипом: верность. Меня спрашивали: почему Нарг стрелял в людей Бункер-Сити, и я отвечал, что мутант спас ему жизнь и он считал, что обязан мутанту тем же. И я знал, о чем думают люди: мой сосед для меня не сделает того, что дикарь сделал для мутанта, которого видел третий раз в жизни. Я думал, что люди будут пеной исходить, требуя казни, но было совсем наоборот: народ сходился на том, что такой человек будет полезен городу – если выживет.
Когда Нарг немного оклемался, его одели, сковали по рукам и по ногам, соединив эти цепи с железным поясом, чтобы он мог делать только маленькие шаги – и повели куда-то. Он был уверен, что идет на казнь, и засмеялся, что его полудохлого так сковали.
Когда его привели в кабинет к Первой Гражданке, она спросила: «Что смешного ты нашел в своем положении» – и он честно ответил ей.
- Чертовы мужики, - сказала она. – Есть на свете хоть что-то, что вы не можете сделать причиной для гордости?
Я знаю, что она это сказала, потому что я был там. Утром того дня Старк послал ко мне парня, чтобы сказать: если я хочу повидаться со своим дружком-дикарем, то лучше мне поспешить в головной офис. Так что я стоял за дверью и все слышал.
- Ладно, - сказала Линетт. – Я потратила на тебя много времени доктора Троя и средств города. И надеюсь на отдачу.
- Я не стану убивать для тебя, женщина, - сказал Нарг. – Ты зря потратилась на меня.
- Может быть, ты изменишь свое мнение, - в голосе Линетт я услышал усмешку. – Кажется, у тебя некоторый комплекс насчет защиты слабых и обиженных. Так вот, к югу отсюда появились рейдеры, которым Бункер-Сити не может противостоять. Это не просто бандиты, они прекрасно вооружены, имеют боевую подготовку и неплохи в тактике. Из того, что я видела в Гекко, я заключаю, что ты тоже неплох в тактике. Но я не буду требовать от тебя невозможного, хотя… - она снова усмехнулась, - ты можешь попробовать. Все, что мне нужно – это разведка. Но если я пошлю на разведку кого-то из своих, а он попадется, они будут знать о Бункер-Сити больше, чем Бункер-Сити о них. Я… - слово «боюсь» она поймала на кончике языка, - не хочу этого. А вот в тебе я уверена. Во-первых, ты упрямей быка, и если попадешься, будешь молчать из чистой гордости. Во-вторых, даже если они каким-то чудом заставят тебя говорить, ты не скажешь ничего важного. В-третьих, я почему-то думаю, что ты не попадешься. Ты ведь житель пустынь, охотник. Ты ходишь, не оставляя следов и не издавая шума. Ты сможешь подобраться к их лагерю, узнать что нужно и вернуться. За это я заплачу пятьсот долларов, во-первых. Во-вторых, ты получишь модуль памяти. Знаешь, что это такое? Если ты найдешь еще пару, то сумеешь вставить себе боевой имплантант. И в-третьих, чтобы я была уверена, что ты вернешься: «Пип-Бой» с твоими данными я оставлю себе до твоего возвращения.
Нарг ничего на это не сказал, только дернулся в цепях, а вот я не выдержал:
- Ах ты стерво!
Значит, меня позвали сюда только для того, чтобы кто-то спокойно пошарил в моем бараке!
- Попридержите язык, гражданин Кассиди, - Линетт повернулась в мою сторону и мне ничего не осталось кроме как войти в ее кабинет из предбанника. – Ваша лицензия висит на волоске, и обрезать ли этот волосок, решаю я.
- Да плевал я и на лицензию и на гражданство! – вскипел я. – На кой черт мне Бункер-Сити, если в моем доме роются как в собственном лобке!
- Я это запомню, гражданин Кассиди, - процедила Линетт сквозь зубы.
- Да уж не забудь, - бросил я.
Но я ей был еще нужен, поэтому она не вышибла меня из города.
- Постоянный медицинский уход тебе больше не требуется Нарг, - сказала Линетт. – Поэтому ты можешь покинуть Бункер. Я хочу попросить Кассиди позаботиться о тебе. Если я правильно поняла Старка, у вас что-то вроде дружбы. Надеюсь, Кассиди сможет кормить тебя как следует.
- Да уж постараюсь, - проворчал я. – Нарг, прости меня. Я не сообразил, что меня выманивают, чтобы стащить твой компьютер.
- Я тебя не виню, - сказал парень. – Линетт, Старшая мертвого города, я должен буду идти к Кассиди в цепях?
- Нет, - по знаку Линетт его расковали. – Вы свободны, гражданин Арройо. Отдыхайте и думайте над моим предложением.
Нарг поднялся со стула и я не знал, как смотреть ему в глаза.
- Идем, - сказал он, и мы пошли.
На нем был синий комбез из Бункера, но не тот, в котором он пришел – тот захоронили где-то в Гекконе. И прежний туго обтягивал его мускулы, а этот болтался. Не потому что он был больше – просто исхудал мой Нарг, пока валялся в больнице. Шел он медленно, и я подумал, что отъедаться парень должен будет не одну неделю. Он был бледен, и прежняя загорелая кожа кое-где слезла, обнажая новую, розовую – от этого голова была похожа на молодую картошку. В госпитале его обрили наголо. Лицо зашили там, где кастет раскроил кожу. Филлис, помощница Троя, сделала это очень аккуратно – видимо, Нарг ей нравился – и когда швы потеряли свой розоватый оттенок, их было не видно – только если Нарг краснел в бешенстве. Но сейчас они походили на красненьких паучков, устроившихся у Нарга на губах и на левой щеке. Так он и шел через этот город, щурясь на низкое октябрьское солнце, и люди расступались перед ним.
Мы пришли в мой бар и я купил у Эда колбасы, а у Аманды – яиц. Нарг ничего не рассказывал о том, что было в Гекконе, а я не расспрашивал, потому что уже знал.
- Ты пойдешь на эту разведку? – спросил я.
- Мне нужен «Пип-бой». Нужно знать, где Бункер 15.
- Тогда я с тобой.
Он слегка улыбнулся – пять передних зубов белее, чем соседние, их вставил доктор Трой:
- Хорошо.
Народ снова начал таскаться ко мне стадами – всем хотелось посмотреть на этакую диковинку, дикаря, поднявшего хвост на Бункер-Сити. Нарг не прятался, но и не особенно светился. Если его доставали, уходил к Эду или к Аманде с Джошуа в палатку. Брал книжки у их дочки и читал. Один раз я спросил у него:
- Про что ты сейчас читаешь?
- Про человека по имени Язон, которого послали в такой же поиск, как и меня, - ответил он. – У него было много разных приключений, но однажды он должен был засеять поле зубами дракона и победить всех воинов, которые вырастут из этих зубов. Одна женщина посоветовала ему бросить камень в это войско. Каждый из воинов подумал на другого, он начали биться между собой, и Язону осталось только добить последних.
- Экую чушь детям дают читать, - пожал плечами я.
- Это не чушь, - возразил Нарг. – Кассиди, а какие у тебя счеты к Мецгеру?
- Старые, - ответил я. – Сначала ты мне объясни, откуда ты знал про мое сердце.
- Про сердце?
- Ну да, когда ты назвал меня раненым в сердце – откуда ты знал, что я и в самом деле был ранен в сердце?
Нарг улыбнулся.
- А откуда ты знал, что с меня сгонят семь потов, снимут семь шкур и выпьют семь литров крови?
- Брось, я это сказал так просто.
- Ничто не говорится так просто, Кассиди. Это знали Старшие, - он поднял свою книжку, - и забыли мы. Я назвал тебя раненым в сердце, потому что твое сердце ранено. Оно не знает, зачем бьется, и поэтому болит.
- Тут ты обмишурился. Слава Богу, а то я уж испугался, что ты и вправду пророк Господень. У меня нет сердца. Мне сюда вставили имплантант. Он не болит, потому что нечему там болеть, и это вина Мецгера. Я из Нью-Рино, мой отец был столяр и плотник, я тоже. Женился там, родились сын и дочь… Дочка потом умерла от тифа, во время эпидемии, жена тоже, и мы с Джонни остались вдвоем. А город начал постепенно превращаться в дерьмо. Прежде это был нормальный торговый городишко, а потом туда начала сползаться шваль. Работорговцы, наркодилеры, торгаши бабьим мясом… Я решил, что парень не должен расти в таком месте и перебрался в Реддинг. Там нанялся охранять караваны. Но и Реддинг меня не всем устраивал. Старательский поселок, народишко там… всякий, в общем. А Элен Бишоп… так, баба одна… рассказывала про Бункер-Сити и мне понравилось, что она говорила. Школа, больница… город растет, нужны рабочие руки… В общем, я продал дом в Реддинге, и с очередным караваном пошел сюда… По дороге мы и нарвались на Мецгера. Тогда Мецгер еще не был главой Гильдии в Дэне, ходил на подхвате... Мы отбивались как могли, но их было больше. Я и Джонни отстреливались из фуры – но какой-то сукин сын бросил в фуру гранату… Сейчас Джонни был бы где-то на год тебя постарше. Такие вот пироги. Они забрали груз, угнали всех, кто мог им сгодиться в рабы, а меня бросили, посчитав мертвым. Несколько человек тоже бросили так – они были старики или калеки. И вся эта калечная команда сумела доползти до Бункер-Сити. Здесь меня начали лечить и обнаружили, что один осколок засел в сердце. Оно продолжало биться, потому что он был вроде затычки и начал даже туда врастать. Доктор Трой сказал – я выжил чудом. Но все, что у меня было, отошло в казну города, за оечение. Я принадлежал Бункер-Сити с потрохами, только что рабом меня не сделали. Мне платили за работу, но после вычетов за лечение оставалось только на прокорм. За пять лет я кое-как приподнялся, мне позволили открыть здесь бар для торговцев… Но Мецгера я не забыл – ни рожу его, ни кликуху.
- Я убью его, - сказал Нарг. – Ради Сулика, который хотел освободить свою сестру и ради того, что он оскорбил меня.
- Только если меня убьют раньше, Нарг. Он мой. Дай мне слово.
- Хорошо, - сказал Нарг.
Я помялся еще немного и спросил.
- Послушай, Нарг… Я понимаю что ты веришь в эти дела – что ты Избранник, что Бог и дух твоего Предка тебя ведут… И пусть отсохнет мой язык, если я еще раз буду смеяться. Но неужели ты совсем-совсем ни разу, никогда не сомневался? Не хочешь говорить – не говори, я не тяну тебя за язык – да и бесполезно это.
Нарг закрыл книжку и встал со своей постели.
- У меня впереди Мецгер, - сказал он. – И эти рейдеры, которых не знаю сколько. Убежище 15 и другие места, в которых неизвестно с кем я встречусь. Если я не буду верить – как я решусь сделать отсюда хотя бы один шаг, ведь не в человеческих силах столько пройти и столько сражаться?
Он взял свою книгу под мышку и понес в палатку Джошуа. Через четыре дня он был готов в поход, и я вместе с ним. С того дня прошло много лет, но иногда ночью мне снится песня, с которой он вступал в Бункер-Сити и покидал этот проклятый город. Эта песня, как и многие другие, досталась ему от Предка, и она стоит того, чтобы спеть ее еще раз.
When the world's gone crazy and it makes no sense
There's only one voice that comes to your defense
The jury's out and your eyes search the room
And one friendly face is all you need to see
If there's one guy, just one guy
Who'd lay down his life for you and die
It's hard to say it
I hate to say it, but it's probably me
- Я хотел спросить, могу ли я взять эту броню, - Нарг показал, приподняв, свой трофей.
- Да, можете, - бросила Линетт. – Можете вообще выгрести все старье, которое найдете в Бункере, я заплачу вам десять долларов за уборку. Это все?
- Нет, не все. Вы готовитесь к войне? – этот парень не любил ходить кругами.
- Ну, войной это назвать будет сложно, - Линетт обошла свой стол и присела на него лицом к нам. – Так, небольшая зачистка. Видите ли, гражданин Арройо, вы не выполнили ту работу, которую я поручила вам. Раз уж МакКлюр дал вам гражданство, пусть так и будет, хотя я считаю, что он поторопился. Потому что нам придется подчищать за вами. Кстати, вы можете присоединиться. Вы не владеете собственностью в городе, поэтому не являетесь военнообязанным, но вас могут зачислить в волонтеры. По обычной ставке - 15 долларов в день.
- Я выполнил свою работу, - холодно сказал Нарг. – Я починил реактор.
- Послушай, мальчик, не прикидывайся дурачком, - Линетт оттолкнулась от стола и подошла к нему вплотную. – Ты прекрасно понял, что я имею в виду. Кстати, раз уж эти… твари… доверяют тебе – как начет того, чтобы выполнить всю работу только со своей командой? В Бункер-Сити полно вещей, которые могут помочь тебе в поисках твоего КРЭСа. Я могу снабдить тебя оружием получше этой пукалки, - она кивнула на десятимиллиметровый пистолет-автомат Нарга. – Броней второго класса, медикаментами, новыми модулями памяти для твоего «Пип-Боя». Ты ничего этого не сможешь купить, если я не распоряжусь открыть для тебя спецотдел склада.
- Я выслушал тебя, Старшая Бункер-Сити, - голос Нарга сделался низким, в нем появились хрипы – тогда я не знал, что это означает. А означало это, что он дошел до точки. – И не могу сделать по твоему слову. Потому что если я сделаю по твоему слову, можно будет уже не идти и не искать КРЭС, ибо священный КРЭС не дастся в руки, которые запятнаны невинной кровью.
Линетт сначала слегка опешила, потом расхохоталась.
- Священный КРЭС! Господи... Нарг, твоя дикарская наивность порой просто очаровательна, но сейчас у меня нет времени наслаждаться ее проявлениями. КРЭС – техническое приспособление, набор ферментов и биоактивных веществ для ликвидации заражения почвы и воды. И не более того. Ему совершенно все равно, какими руками его берут и пускают в ход. Я не думаю, что руки основателя Бункер-Сити были чище моих. Политику, который заботится о своем народе, не до чистоплюйства. Но он использовал КРЭС, основал этого город, который ты видишь. Зеленые деревья, плодородные поля, чистые и уютные дома, и никакой швали вокруг и внутри. Разве ты не хочешь этого для своей деревни, Нарг?
- Нет, Старшая Бункер-Сити.
- Твоя деревня умирает, мальчик. Ты сам рассказывал, что у вас перестали рождаться здоровые дети и телята, что маис год от года все хуже. И ты еще будешь корчить из себя святого? Воля твоя, но если Арройо погибнет – то погибнет по твоей вине.
- Гибель – не худшее, что может быть, но ты не поймешь этого, Старшая мертвого города. Если Арройо умрет от истощения земли и крови – она умрет достойно. И лучше, так, чем плодородные поля, на которых работают безгласные рабы и уютные дома, в которых живут люди с убитой совестью… - Чувствовалось, что Наргу мучительно не хватает своих слов, и внезапно из него выплеснулись какие-то чужие: - Горе вам, прибавляющие дом к дому, присоединяющие поле к полю, так что другим не остается места, как будто вы одни на этой земле. В уши мои сказал Великий Дух Воинов – многочисленные дома эти будут пусты, большие и красивые – без жителей. Десять участков в винограднике дадут одну пинту, и стоун засеянного зерна едва принесет фунт.
Линетт снова на миг была ошарашена.
- Ты… и это читал?
- Если ты узнала слова Духа – то почему ты их не исполняешь? – горько спросил Нарг. – Вы обещали, почему вы не держите слова?
- Так, - сказала Линетт. – Если ты закончил, то – пошел вон. И лучше тебе появиться здесь только для того, чтобы принять мое предложение. Иначе тебя вынесут ногами вперед.
- Ухожу, - сказал Нарг.
Мы вышли из головного офиса и зашагали прочь.
- Так что, я больше не нужен? – спросил Вик.
- Нет, - сказал Нарг. – Я рад, что ты был со мной. Ты очень помог. Прощай.
Мы вышли за городские ворота и запылили к бару.
- Ну и сука, - я еще в нескольких словах высказал все, что было у меня на сердце. Нарг молчал. Сулик, как обычно, даже ухом не вел.
- Кассиди, - сказал Нарг, когда мы подошли к бару. – Я не иду в Дэн.
- А куда? – спросил я. – В Брокен-Хиллз? Реддинг? Модок?
- В Гекко. Я виноват перед ними. Я поверил скверной женщине и подвел их.
- Нарг, не сходи с ума, - я серьезно забеспокоился. – Чем ты им поможешь?
- Скажу, чтобы они уходили. Ты не знаешь, куда они могут уйти?
Я почесал в загривке.
- В Брокен-Хиллз привечают гулей. Но что если их будет такая толпа – я не знаю...
- Я им скажу. Сколько воинов может выставить Бункер-Сити?
- Человек сто, если напрягутся. Но напрягаться никто не будет. Полиция останется в городе, наверное, пойдут только штурмовики. Это двадцать шесть человек. И военнообязанные, это еще тридцать. Нарг, ты, главное, глупостей не делай.
- Уже сделал.
- Послушай, малый, я не знаю, кем ты себя считаешь и кто ты есть, но с полсотней народу тебе не сладить. Если мутанты откажутся уходить – уноси ноги. Я жду тебя здесь и всегда рад составить тебе компанию.
Нарг посмотрел мне в глаза и я отвернулся. Чего уж там, я струсил.
- Позаботься о том, кто придет за мной, - сказал он. – Отдай ему мой «Пип-бой» со сведениями из Бункера.
- Не валяй дурака, - попросил я. – Ну пожалуйста. Одно дело – отказаться от участия в резне. Это ты правильно. К черту Линетт и МакКлюра с их дерьмом. Предупредить мутантов – это тоже правильно. Но защищать их… Нарг, тебя раздавят.
- Может быть, все еще обойдется, - сказал парень. – Если Ленни захочет уйти.
- Ты не можешь его оставить, да? Потому что он спас тебе жизнь? Нарг, мне твои принципы нравятся, но если тебе разнесут башку, то разнесут ее разом с принципами.
Он помолчал немного и ответил.
- Я не знаю, что такое эти «принципы», Кассиди. Просто есть… вещи, которые я никогда не должен делать. Во что бы то ни стало. И есть вещи, которые я должен сделать. Чем бы это ни обернулось для меня. Пока я в этом поиске – я не просто человек, Кассиди. Ты говоришь все правильно, если бы не я не искал священный КРЭС, я бы поступил по твоим словам. Но я не могу.
- Какой дурак наставил тебе этих условий? – взбесился я. – Ты не дойдешь с ними не то что до КРЭСа – ты из Гекко не выберешься!
- Я Избранник, и то, что мне назначено – назначено избравшим меня. Иди со мной, Кассиди, раненый в сердце, или не мешай мне идти.
Я даже говорить не мог, так он меня оглушил этими словами. Так ничего и не сказал ему за все то время, пока он собирался. И попрощаться не получилось.
Когда они с Суликом ушли, я отвинтил крышку бутылки, что купил у него, и выжрал все. Напился как свинья. Весь следующий день мне было плохо, и на третий день я тоже еле ползал. Выступление нашей великой армии в поход я пропустил, когда валялся пьяный у себя в бараке. Зато застал возвращение.
Не похожи были наши вояки на триумфаторов. Наоборот. То, что обещало быть легкой прогулочкой, практикой в стрельбе по живым мишеням, обернулось восемью ранеными. Их пронесли по предместью к Бункеру – восьмерых с простреленными ногами, поломанными ребрами и грудинами, пробитыми плечами…
И все восьмеро были на счету Нарга и Сулика.
Девятым пронесли его, и я не сразу его узнал. Его лицо было красным от крови и черным от побоев, губы порваны в лохмотья, и если бы не шесть черных полосок на щеке – я бы не догадался, кто это.
Впереди битого войска шагали Линетт и сержант Старк – Баркуса, хе-хе, тоже несли на носилках. Я на миг встретился с Линетт глазами – и она отвернулась.
Мне недолго пришлось теряться в догадках насчет того, что произошло: вечером все они, кто держался на ногах, потащились ко мне. После всех мерзостей, что они сотворили, им требовалось кое-что покрепче «синтетическго вина». А мне было уже наплевать, донесет кто-то из них или нет. Пусть отбирают лицензию, выгоняют из города – мне до лампочки.
Вот как было все дело. Хотя Нарг шагал очень быстро, наши тоже выступили скоро и висели у него на пятках. И дня не прошло с того момента как он вступил в Гекко – а они уже были там.
Мутанты поверили ему, и одни сказали, что никуда отсюда не уйдут, будут защищаться, а другие – что будут уходить в Брокен-Хиллс. Нарг решил идти с ними, но... то ли собирались они слишком долго, то ли наши двигались чересчур быстро – но вояки Бункер-Сити накрыли их прямо на выходе из города.
Во всем обозе более-менее хорошее оружие было только у Нарга, у остальных – паршивые охотничьи одностволки. Да и стрелки из них… Если мне в задницу вставить сарбакан, я лучше попаду горошиной в цель, чем любой из них – пулей из ружья. Наши расстреляли обоз. Уцелел только Ленни, которого Нарг и Сулик оттащили в сторону. Но несколько дураков, среди них Баркус, решили заняться этим. Нарг орал им, что этого мутанта трогать нельзя, что он будет защищать гуля и прольет кровь, если они не отступят. Они то ли не поверили, то ли сдуру не сообразили, какой это серьезный противник. Короче, они попытались убить Ленни.
Нарг велел Сулику тащить его прочь, а сам прикрывал отход. Для того, чтобы вывести противника из строя, ему требовался один прицельный выстрел. Первым же выстрелом он свалил на землю Баркуса, угадав тому в коленку. После этого Баркус принялся орать, что Нарг нужен ему живым и что он голову снесет тому, кто убьет дикаря.
Нарг оценил все преимущества этого приказа по достоинству и выиграл для Ленни с Суликом не меньше получаса, уложив при этом пятерых. Потом Сулик появился, где-то спрятав Ленни. Кинулся со своим молотом на первого, кого увидел, проломил ему башку – и тут же был застрелен.
А у Нарга кончились патроны. Кто-то еще попытался тут его скрутить, но получил ножом – и тогда Старк, рискуя нарушить приказ Баркуса, выпустил в Нарга две пули из своего револьвера, целясь в грудь, в старый металлический доспех. Пули не пробили брони, но свалили Нарга на землю. Вот тут-то его и скрутили, оборвали с него оружие и железо и поволокли к Баркусу.
Тот сидел уже в реакторе, который наши взяли с ходу, динамитом взорвав дверь. Они с Наргом обменялись двумя фразами, которые запомнили все, кто там был, и никто не забыл упомянуть их в разговоре со мной.
Баркус сказал:
- Я бы поучил тебя выбирать себе противников, дикарь, но тебе уже поздно учиться, потому что сегодня я тебя повешу.
- Учи этому своих воинов, вождь мертвого города, - сказал Нарг. – После гулей перейди на женщин и детей, а после них – на браминов; вот твои противники, потому что даже крысы могут защищаться лучше, чем гули.
Баркус ударил его кастетом в лицо и разбил ему рот. Потом в отместку за свое ранение прострелил ему ногу. А потом сказал:
- Раз он такой любитель гулей, сделаем его гулем, - и Нарга поволокли к рабочей камере.
Там есть толстое просвинцованное стекло, через которое оператор наблюдает за работой систем. Наверное, Баркус хотел полюбоваться, как Нарг будет колотиться в это стекло и просить пощады. Когда Старк поделился со мной этой догадкой, я вспомнил о шести полосках на скуле парня и сказал, что хрена дождался Баркус. Старк оскалился и подтвердил: да, ему вышел облом.
Двое мутантов, которых оставили в живых – Хэнк и Фестус – втащили Нарга в рабочую камеру и бросили перед стеклом, как велел капитан.
Когда он немного пришел в себя, то сумел сесть на колени и выпрямиться, уперев руки в бедра. Там стояла страшная жара, как в хорошей сухой бане. Пол наверняка был раскаленным, но лицо у парня не дрогнуло, и всем, кто смотрел с той стороны стекла, сделалось страшно. Они рассказывали, что его губы шевелились, но это явно была не мольба о пощаде – он разговаривал то ли сам с собой, то ли с кем-то, кого видел он один.
И тут в операторской появилась Линетт, которую до того отвлекли какие-то дела. Она протолкалась через толпу к стеклу и Нарг посмотрел на нее. Потом он закрыл глаза, словно ему было противно видеть это лицо перед смертью – и повалился на бок, обессилев от боли и потери крови.
Линетт приказала мутантам вынести его оттуда, а когда Баркус попробовал что-то вякнуть – сунула ему в зубы свой пистолет. Хэнк и Фестус вытащили Нарга за руки. Все зеваки рванули из операторской так быстро, что чуть не снесли бронированную дверь, а Баркус, говорят, с перепугу даже забыл, что у него ранена нога. Остались только те, на ком были костюмы против радиации, и Линетт сама накачала Нарга рад-эвеем, вколов ему все, что нашлось в личных аптечках, перевязала его, велела раздеть и пропустить через систему очистки, на которую мутанты давно забили – и, наверное, поэтому она еще действовала.
Я слегонца охренел, когда узнал, от кого именно исходило помилование. Линетт и милосердие – это все равно как снег и лето.
Может быть, подумал я, все дело в том, что он никого не убил. Потом он много убивал, и я убивал вместе с ним, и вот что я вам скажу: если нужно было, он нажимал на спуск без колебаний, но до самого последнего старался обойтись без стрельбы. Ему было противно это занятие, противно до самой глубины его сердца. В их маленькой деревне каждый был на счету и потеря каждого была невосполнима. К мысли о том, что людская жизнь ничего не стоит, он так и не смог привыкнуть. И мне не дал.
Проходили дни. Нарг лежал (что мне тоже было удивительно) не в тюремном лазарете, а у доктора Троя. Вик болтал, что его дерьмо хоронили в просвинцованной запаянной канистре, но все, что говорит Вик, надо делить на восемь. Если бы Нарг хватил такую дозу, он бы наверняка помер. Но с его собственных слов я знаю, что переливание и очистку крови ему делали несчетное множество раз.
А между тем я видел, как изменилось отношение к нему в городе. Нет, больше любить его не стали, но стали уважать. Понимаете, есть одна штука, на которую житель Бункер-Сити способен с офигенным скрипом: верность. Меня спрашивали: почему Нарг стрелял в людей Бункер-Сити, и я отвечал, что мутант спас ему жизнь и он считал, что обязан мутанту тем же. И я знал, о чем думают люди: мой сосед для меня не сделает того, что дикарь сделал для мутанта, которого видел третий раз в жизни. Я думал, что люди будут пеной исходить, требуя казни, но было совсем наоборот: народ сходился на том, что такой человек будет полезен городу – если выживет.
Когда Нарг немного оклемался, его одели, сковали по рукам и по ногам, соединив эти цепи с железным поясом, чтобы он мог делать только маленькие шаги – и повели куда-то. Он был уверен, что идет на казнь, и засмеялся, что его полудохлого так сковали.
Когда его привели в кабинет к Первой Гражданке, она спросила: «Что смешного ты нашел в своем положении» – и он честно ответил ей.
- Чертовы мужики, - сказала она. – Есть на свете хоть что-то, что вы не можете сделать причиной для гордости?
Я знаю, что она это сказала, потому что я был там. Утром того дня Старк послал ко мне парня, чтобы сказать: если я хочу повидаться со своим дружком-дикарем, то лучше мне поспешить в головной офис. Так что я стоял за дверью и все слышал.
- Ладно, - сказала Линетт. – Я потратила на тебя много времени доктора Троя и средств города. И надеюсь на отдачу.
- Я не стану убивать для тебя, женщина, - сказал Нарг. – Ты зря потратилась на меня.
- Может быть, ты изменишь свое мнение, - в голосе Линетт я услышал усмешку. – Кажется, у тебя некоторый комплекс насчет защиты слабых и обиженных. Так вот, к югу отсюда появились рейдеры, которым Бункер-Сити не может противостоять. Это не просто бандиты, они прекрасно вооружены, имеют боевую подготовку и неплохи в тактике. Из того, что я видела в Гекко, я заключаю, что ты тоже неплох в тактике. Но я не буду требовать от тебя невозможного, хотя… - она снова усмехнулась, - ты можешь попробовать. Все, что мне нужно – это разведка. Но если я пошлю на разведку кого-то из своих, а он попадется, они будут знать о Бункер-Сити больше, чем Бункер-Сити о них. Я… - слово «боюсь» она поймала на кончике языка, - не хочу этого. А вот в тебе я уверена. Во-первых, ты упрямей быка, и если попадешься, будешь молчать из чистой гордости. Во-вторых, даже если они каким-то чудом заставят тебя говорить, ты не скажешь ничего важного. В-третьих, я почему-то думаю, что ты не попадешься. Ты ведь житель пустынь, охотник. Ты ходишь, не оставляя следов и не издавая шума. Ты сможешь подобраться к их лагерю, узнать что нужно и вернуться. За это я заплачу пятьсот долларов, во-первых. Во-вторых, ты получишь модуль памяти. Знаешь, что это такое? Если ты найдешь еще пару, то сумеешь вставить себе боевой имплантант. И в-третьих, чтобы я была уверена, что ты вернешься: «Пип-Бой» с твоими данными я оставлю себе до твоего возвращения.
Нарг ничего на это не сказал, только дернулся в цепях, а вот я не выдержал:
- Ах ты стерво!
Значит, меня позвали сюда только для того, чтобы кто-то спокойно пошарил в моем бараке!
- Попридержите язык, гражданин Кассиди, - Линетт повернулась в мою сторону и мне ничего не осталось кроме как войти в ее кабинет из предбанника. – Ваша лицензия висит на волоске, и обрезать ли этот волосок, решаю я.
- Да плевал я и на лицензию и на гражданство! – вскипел я. – На кой черт мне Бункер-Сити, если в моем доме роются как в собственном лобке!
- Я это запомню, гражданин Кассиди, - процедила Линетт сквозь зубы.
- Да уж не забудь, - бросил я.
Но я ей был еще нужен, поэтому она не вышибла меня из города.
- Постоянный медицинский уход тебе больше не требуется Нарг, - сказала Линетт. – Поэтому ты можешь покинуть Бункер. Я хочу попросить Кассиди позаботиться о тебе. Если я правильно поняла Старка, у вас что-то вроде дружбы. Надеюсь, Кассиди сможет кормить тебя как следует.
- Да уж постараюсь, - проворчал я. – Нарг, прости меня. Я не сообразил, что меня выманивают, чтобы стащить твой компьютер.
- Я тебя не виню, - сказал парень. – Линетт, Старшая мертвого города, я должен буду идти к Кассиди в цепях?
- Нет, - по знаку Линетт его расковали. – Вы свободны, гражданин Арройо. Отдыхайте и думайте над моим предложением.
Нарг поднялся со стула и я не знал, как смотреть ему в глаза.
- Идем, - сказал он, и мы пошли.
На нем был синий комбез из Бункера, но не тот, в котором он пришел – тот захоронили где-то в Гекконе. И прежний туго обтягивал его мускулы, а этот болтался. Не потому что он был больше – просто исхудал мой Нарг, пока валялся в больнице. Шел он медленно, и я подумал, что отъедаться парень должен будет не одну неделю. Он был бледен, и прежняя загорелая кожа кое-где слезла, обнажая новую, розовую – от этого голова была похожа на молодую картошку. В госпитале его обрили наголо. Лицо зашили там, где кастет раскроил кожу. Филлис, помощница Троя, сделала это очень аккуратно – видимо, Нарг ей нравился – и когда швы потеряли свой розоватый оттенок, их было не видно – только если Нарг краснел в бешенстве. Но сейчас они походили на красненьких паучков, устроившихся у Нарга на губах и на левой щеке. Так он и шел через этот город, щурясь на низкое октябрьское солнце, и люди расступались перед ним.
Мы пришли в мой бар и я купил у Эда колбасы, а у Аманды – яиц. Нарг ничего не рассказывал о том, что было в Гекконе, а я не расспрашивал, потому что уже знал.
- Ты пойдешь на эту разведку? – спросил я.
- Мне нужен «Пип-бой». Нужно знать, где Бункер 15.
- Тогда я с тобой.
Он слегка улыбнулся – пять передних зубов белее, чем соседние, их вставил доктор Трой:
- Хорошо.
Народ снова начал таскаться ко мне стадами – всем хотелось посмотреть на этакую диковинку, дикаря, поднявшего хвост на Бункер-Сити. Нарг не прятался, но и не особенно светился. Если его доставали, уходил к Эду или к Аманде с Джошуа в палатку. Брал книжки у их дочки и читал. Один раз я спросил у него:
- Про что ты сейчас читаешь?
- Про человека по имени Язон, которого послали в такой же поиск, как и меня, - ответил он. – У него было много разных приключений, но однажды он должен был засеять поле зубами дракона и победить всех воинов, которые вырастут из этих зубов. Одна женщина посоветовала ему бросить камень в это войско. Каждый из воинов подумал на другого, он начали биться между собой, и Язону осталось только добить последних.
- Экую чушь детям дают читать, - пожал плечами я.
- Это не чушь, - возразил Нарг. – Кассиди, а какие у тебя счеты к Мецгеру?
- Старые, - ответил я. – Сначала ты мне объясни, откуда ты знал про мое сердце.
- Про сердце?
- Ну да, когда ты назвал меня раненым в сердце – откуда ты знал, что я и в самом деле был ранен в сердце?
Нарг улыбнулся.
- А откуда ты знал, что с меня сгонят семь потов, снимут семь шкур и выпьют семь литров крови?
- Брось, я это сказал так просто.
- Ничто не говорится так просто, Кассиди. Это знали Старшие, - он поднял свою книжку, - и забыли мы. Я назвал тебя раненым в сердце, потому что твое сердце ранено. Оно не знает, зачем бьется, и поэтому болит.
- Тут ты обмишурился. Слава Богу, а то я уж испугался, что ты и вправду пророк Господень. У меня нет сердца. Мне сюда вставили имплантант. Он не болит, потому что нечему там болеть, и это вина Мецгера. Я из Нью-Рино, мой отец был столяр и плотник, я тоже. Женился там, родились сын и дочь… Дочка потом умерла от тифа, во время эпидемии, жена тоже, и мы с Джонни остались вдвоем. А город начал постепенно превращаться в дерьмо. Прежде это был нормальный торговый городишко, а потом туда начала сползаться шваль. Работорговцы, наркодилеры, торгаши бабьим мясом… Я решил, что парень не должен расти в таком месте и перебрался в Реддинг. Там нанялся охранять караваны. Но и Реддинг меня не всем устраивал. Старательский поселок, народишко там… всякий, в общем. А Элен Бишоп… так, баба одна… рассказывала про Бункер-Сити и мне понравилось, что она говорила. Школа, больница… город растет, нужны рабочие руки… В общем, я продал дом в Реддинге, и с очередным караваном пошел сюда… По дороге мы и нарвались на Мецгера. Тогда Мецгер еще не был главой Гильдии в Дэне, ходил на подхвате... Мы отбивались как могли, но их было больше. Я и Джонни отстреливались из фуры – но какой-то сукин сын бросил в фуру гранату… Сейчас Джонни был бы где-то на год тебя постарше. Такие вот пироги. Они забрали груз, угнали всех, кто мог им сгодиться в рабы, а меня бросили, посчитав мертвым. Несколько человек тоже бросили так – они были старики или калеки. И вся эта калечная команда сумела доползти до Бункер-Сити. Здесь меня начали лечить и обнаружили, что один осколок засел в сердце. Оно продолжало биться, потому что он был вроде затычки и начал даже туда врастать. Доктор Трой сказал – я выжил чудом. Но все, что у меня было, отошло в казну города, за оечение. Я принадлежал Бункер-Сити с потрохами, только что рабом меня не сделали. Мне платили за работу, но после вычетов за лечение оставалось только на прокорм. За пять лет я кое-как приподнялся, мне позволили открыть здесь бар для торговцев… Но Мецгера я не забыл – ни рожу его, ни кликуху.
- Я убью его, - сказал Нарг. – Ради Сулика, который хотел освободить свою сестру и ради того, что он оскорбил меня.
- Только если меня убьют раньше, Нарг. Он мой. Дай мне слово.
- Хорошо, - сказал Нарг.
Я помялся еще немного и спросил.
- Послушай, Нарг… Я понимаю что ты веришь в эти дела – что ты Избранник, что Бог и дух твоего Предка тебя ведут… И пусть отсохнет мой язык, если я еще раз буду смеяться. Но неужели ты совсем-совсем ни разу, никогда не сомневался? Не хочешь говорить – не говори, я не тяну тебя за язык – да и бесполезно это.
Нарг закрыл книжку и встал со своей постели.
- У меня впереди Мецгер, - сказал он. – И эти рейдеры, которых не знаю сколько. Убежище 15 и другие места, в которых неизвестно с кем я встречусь. Если я не буду верить – как я решусь сделать отсюда хотя бы один шаг, ведь не в человеческих силах столько пройти и столько сражаться?
Он взял свою книгу под мышку и понес в палатку Джошуа. Через четыре дня он был готов в поход, и я вместе с ним. С того дня прошло много лет, но иногда ночью мне снится песня, с которой он вступал в Бункер-Сити и покидал этот проклятый город. Эта песня, как и многие другие, досталась ему от Предка, и она стоит того, чтобы спеть ее еще раз.
When the world's gone crazy and it makes no sense
There's only one voice that comes to your defense
The jury's out and your eyes search the room
And one friendly face is all you need to see
If there's one guy, just one guy
Who'd lay down his life for you and die
It's hard to say it
I hate to say it, but it's probably me
no subject
Re:
Re:
Re:
Re:
Уряяяя!
no subject